Утро Земли - [29]

По краю зрения мелькнули быстрые тени, но Чарли не мог рассредоточить внимание повсюду. Он замер посреди пустого пространства, отчётливо видный в алом пальто с неправильными пуговицами. Беззащитный и сосредоточенный на мысли, что сейчас он – отличная цель для стрелка.

Отчаянно хотелось сунуть руку в карман и нащупать старое, обтёртое тепло близкой вещи, игрушки, чудом спасённой там, под обстрелом. Вот бы дотянуться и занять себя самообманом, на секунду возвратиться памятью в туда, тогда, где он один и никому не нужный, маленький.

«Это равнозначно смерти», – одёрнулся Чарли, медленно шагнул лицом на темноту, откуда физически высверливал взгляд. Человек с пятном поднял руки вверх.

Темнота сместилась плотностью и отсветом, и выступила ближе человеческой фигурой с автоматом, поднятым, нацеленным прямо. Чарли рассмотрел фигуру незнакомца – тонкая и невысокая, совсем не такая, как у бойцов в отряде. Откуда-то сверху блеснул нечаянный луч, выхватил из тьмы фигуры два коротких росчерка – глаза.

Глаза смотрели поверх тяжёлой протяжённости ствола, в них было удивление, сосредоточенный и злой вопрос, как будто незнакомец колебался – кто перед ним – друг или враг?

Чарли хотел сказать словами или жестами: «я безоружен, я не враг», но не успел.

Из бокового зрения метнулись быстрые тени. Он не успел понять, что происходит, а какое-то наитие, инстинкт, толкнули его вовсе не туда, куда звучал приказ на родном языке.

– Чарли, ложись!

Он шагнул вперед, и встал спиной к незнакомцу.

Заслонил от возможной угрозы.

Выстрел.

Не прозвучал.

Люк длинно выругался, и Чарли мог бы поспорить – сейчас он готов нажать на курок, и не важно, кому достанется дробь.

– Придурок! – выкрикнул лысый боец, а за спиной у Чарли сдавленно звучала схватка. Она продолжалась недолго: лейтенант выволок на обозрение врага. Оглушённого ударами, покорного, безоружного.

– Арни, помоги связать, – командир недовольно посмотрел на Чарли, – Ты что творишь?

– Я испугался.

– Врёт, я видел, как он заслонил.

– Молчать! – лейтенант прервал лысого и снова уставился на Ватсона, – Ну?

– Я испугался, вдруг вы его убьёте. А мне так грустно, и не с кем играть.

– Не с кем играть? – переспросил Люк и громко захохотал.

Через секунду фермер подхватил его смех, и даже мрачный лейтенант не выдержал, улыбнулся.

– Слушай, ну ты реальный фрукт, реальный, – Люк отсмеялся и пригрозил ему пальцем, – Всякое я видел и слышал, но чтоб такое.

– Арни, не стой как идиот, – снова рявкнул лейтенант, – Помоги её связать, а то еще вырвется.

Чарли не сразу понял подтекст разговора, а когда осознал и сопоставил то, что видел в книгах на картинках и то, на что смотрел сейчас, от стыда и смущения покраснел до покалывания на лице. Подумал, стоит ли им объяснить, что он совсем не то имел в виду, и даже не понял, над чем они смеются. «Я не нормальный, – растерянно метался мыслями Чарли, – От сублимации, от изоляции, да от чего угодно. И всё же».

Он подошёл поближе к пленнице и заглянул ей в лицо.

Он увидел большие тёмные глаза на мягкой, гладкой коже, длинные ресницы, слегка широковатый нос и полные, призывно приоткрытые губы. Её лицо, не по-мужски округлое и нежное, почти не портил темный кровавый подтёк – след от удара. Чарли невольно подумал: «У неё тоже есть пятно на лице».

И тут же с ужасом, с необъяснимой скованностью вздоха осознал – красивее лица он в жизни не видел, и с этого момента он хотел бы постоянно лицезреть прекрасного врага, незнакомку. Быть рядом, играть, и не только играть. Что в этом плохого и страшного, и главный вопрос: что в этом смешного?

Девушка подросток безвольно висела на руках бойцов, и пока Арнольд крепко связывал ей запястья, лейтенант смотрел то на неё, то на Чарли.

– Рядовой Ватсон, я знаю, о чём ты думаешь. Так вот, «играть» с ней я не позволю.

– А мне позволишь? – усмехнулся Люк.

Лейтенант потянулся рукой к кобуре, и лысый боец тут же отступил назад, замотал головой:

– Да что ты, Митчел, я же пошутил.

– Давайте-ка сюда, – из темноты раздался голос Стэнли.

Оказывается, всё это время разведчик прочёсывал лагерь, выискивал врагов. «Всё время, – нахмурился Чарли, – А сколько времени прошло на самом деле? Минута, две, пять»?

– Как он сказал? – переспросил Стэнли и громко прочистил горло, – Кхм-кхм, играть? Хм, ну да, теперь ему найдётся с кем играть.

Он поднял полог тента, отступил назад, и дал посмотреть в полутьму, подкрашенную синеватым светом фонаря. Чарли заглянул в палатку вслед за лейтенантом.

Оттуда на бойцов смотрели несколько пар детских глаз.

-

Минуты и часы он воспринимал как кино не в фокусе – невнятной, туманной и пёстрой последовательностью действий без участия зрителя. Чарли смутно помнил, как детей вывели на улицу, пересчитали и убедились, что все безоружны. Самым взрослым, подросткам десяти-двенадцати лет, связали руки. Потом всех детей собрали в одной палатке, Арнольд встал на страже.

– Да всё равно они не убегут, – махнул рукой фермер, – Куда им бежать? Холод собачий, темень.

Ко времени, когда лейтенант раздал все приказы, отправил бойцов на посты, небо начало сереть рассветом. Они вдвоём со Стэнли присели возле костра и подтащили туда пленницу. Чарли остался сидеть в стороне, но с девушки глаз не сводил.