Утро под Катовице-2 - [16]
— Всё-таки ты слишком тревожишься насчет Германии. Это же надо быть полным идиотом, чтобы напасть на СССР. У нас сильная армия, мощная промышленность, огромная территория, население намного больше чем в Германии. Да стоит им только сунуться, мы их как муху раздавим.
Тихонов, который сидел с нами за столом, согласно кивнул:
— Пусть только сунутся! — и сунул в рот кусок котлеты.
— Как раз наша территория Гитлеру и нужна, а по поводу армии и промышленности с их стороны всё может видеться немного иначе. И у них там может быть своё «Головокружение от успехов», да и англичане, я уверен, не сидят спокойно, дожидаясь германского десанта, а усиленно заваливают немцев ложными сведениями о том, что якобы СССР готовится к нападению. В общем, если привлечь математику, то вероятность нападения Германии на СССР равняется одной второй — то есть либо нападет, либо нет, а такая вероятность очень много.
Тут произнесли третий тост, после которого мои друзья уже не смогли критически осмыслить моё наглое манипулирование теорией вероятности, и наш разговор постепенно перешел на другие темы.
А на следующий день я пошел в техникум. Надо было сдавать все накопившиеся за семестр долги. Поэтому взяв на автозаводе отпуск, я свалил все заботы на Безрукова и Рыбакову, которую с апреля повысили, поставив на должность мастера. Нам ведь в марте, после удачного завершения войсковых испытаний, утвердили постановку снегоходов на вооружение и выставили план на восемьдесят машин в месяц — не абы что, конечно, но я считаю, заказ весьма неплохой. И авторское вознаграждение выплатили хорошее — на мою долю пришлось чуть менее семи тысяч рублей. Затем весь апрель мы в ставшем уже привычном для меня авральном режиме налаживали промышленное производство, да мы с Безруковым и в январе-марте не расслаблялись — выезжали в части, проводившие испытания, разбирались с замечаниями и поломками, вносили изменения в конструкцию. Ну а в мае я решил взять в некотором смысле отдых. Как война начнется, отпусков уже не будет. Хотя какой тут отдых, учиться и учиться.
В субботу вечером я выехал в Москву, за пару часов раскидал по почтовым ящикам четыре письма, в которых написал, что датой нападения на СССР Гитлер объявил пятнадцатое мая, но фактически Вермахт к боевым действиям пока не готов и дата нападения скорее всего будет перенесена, но война точно начнется в мае или июне. Это был уже четвертый комплект отправлений с описанием планов и военно-технических секретов нацистской Германии. Надеюсь, хоть кто-то из адресатов прочитал эту информацию. Далее я снова сел в поезд и отправился в Муром, там покачал подросшего Ванечку на коленке, дал Лене полторы тысячи рублей и сказал ей, чтобы запаслась продуктами и товарами первой необходимости, разъяснив ей сложные моменты международной политики. Она мне поверила сразу и пообещала точно следовать моим инструкциям.
В течении мая я смог нагнать учебную программу и натаскать домой полный подвал запасов. До десятого июня я сдал сессию и вернулся на завод, с первого часа погрузившись с головой в производственные заботы. Почти двадцать процентов производимых снегоходов на выходе оказывались бракованными и это при том, что мы на входе забраковывали до тридцати процентов комплектующих, поступающих от других цехов и заводов. То есть брак в готовом изделии — в основном результат работы наших разгильдяев. Комсомольские собрания мы проводили каждый месяц, выгнали троих самых бестолковых рабочих, ну не то, чтобы выгнали — в другой цех перевели, где работа попроще, двое сами ушли, сказав, что их задолбали постоянные придирки. От собраний, конечно, определенный эффект был, но доброе слово и правильно выверенная материальная мотивация всё же лучше, чем просто доброе слово.
Утром четырнадцатого июня Безруков, как всегда заехал за мной и, после того как я занял место рядом с Пастуховой, сунул мне в руки «Правду»:
— На, смотри, войны не будет!
Я, демонстрируя заинтересованность, взял газету и посмотрел на первую страницу. Сообщение ТАСС было на своем законном месте, и, перечитав его, я отложил газету.
— Ну, видишь Андрей, получается все твои логические выкладки оказались ошибочными! — это уже Сухарев подключился к обсуждению. Я ведь во время совместных поездок многократно говорил о том, что вероятность нападения Германии на СССР довольно высока, апеллируя к ранним высказываниям Гитлера о жизненном пространстве и экономическим потребностям немецкой экономики. Мои оппоненты давили на то, что у нас с Гитлером договор о ненападении, в советской прессе нет никаких упоминаний об опасности, а Германия находится в состоянии войны с Англией и будет избегать войны на два фронта.
— В этом сообщении не сказано, что войны не будет, — я разом категорично отмел все доводы оппонентов.
— Да ты хоть прочитал, что там написано?! — возмутился Сухарев.
— Очень внимательно прочитал и вот что я вам скажу: такие сообщения должны публиковаться обоими сторонами в форме совместных заявлений. А когда одна сторона стягивает войска к границе, о чем, кстати, написано в тексте и при этом никак не реагирует на подобное заявление, становится очевидно, что ситуация очень и очень опасная.
Андрей Климов в результате медицинского эксперимента попадает из 2018 в 1939 год, в Польшу.
Человечество случайно оказалось втянуто в космическую войну между двумя сверхрасами: вульфондами и снергами, которые воюют между собой уже миллиарды лет. Во время боевой операции снерги высадили на Землю множество ужасных созданий, прозванных людьми — тварями, которые начали уничтожать все живое на планете…
Основная фаза обучения завершена, но время серьезных дел еще не наступило. Однако, новоиспеченный королевский телохранитель не может сидеть смирно, сложа руки. Если приключения не желают находить его, он находит их сам, тренируя свои умения и навыки, оттачивая мастерство оратора и стратега, учась читать в душах людей. К тому же, то, что вокруг тишина, ничего не значит — вокруг Хуана запутывается клубок интриг, в котором проявляются те, кто станет как его будущими врагами, так и друзьями.
…Объект молчит. И Айнер ушел… Тихо. Почти спокойно. Если бы не грызущие нас мысли, не усталость, проползшая через натянутые нервы, — было бы похоже на обычную подготовку штурмовой операции… Но этот штурм будет последним боем роты — и с победой, и с поражением… Мы потеряем людей, технику… Мы погибнем… и знаем об этом — каждый офицер, каждый боец… Каждый знает… и каждый молчит… Мы должны… Должны перейти предел — подойти к концу, чтобы бросить ему эту войну прямо в разверстую глотку… Иначе он сожрет всех… Иначе жизнь не сохранить никому… Если задачу не исполним мы, — не исполнит уже никто.
Из архивов отдела ***. 25 мая 2017 года.…написано по стенограммам контакта с майором Кровником. Сеанс связи проводил руководитель отдела *** Кузьмин. Проводником к сознанию был агент Пронин. Кровник объяснил, что его заданием было доставить оружие в Москву. Во время выполнения задания, Кровник попал в пещеру сна. Для самого Кровника это его последний сон, он длится несколько секунд в гаснущем сознании – но в самом сне много лет ведёт бой с монстрами, которые пытаются прорваться в пещеру. Спустя полчаса, после выхода на связь, контакт с майором был прерван, связь заблокирована бессмертными.
Самая первая экспедиция на Марс, в которую набрали специалистов с миру по нитке – в первый марсианский стройбат. Зарывается в землю сразу в трёх точках Марса. Готовит почву для колонизации планеты. Совершенно случай земляне узнают о существовании внутри Марса огромного города – остатки былого величий древней цивилизации марсиан. Никто даже не предполагал, что эту цивилизацию уничтожило таинственное облако Глобула, которое периодически посещает Марс. Проникнув в город и столкнувшись с этим облаком, земляне постепенно узнают историю Марса и начинают борьбу за его будущее.
Кровавый Ангел брат Кравин, тяжело раненый в бою с чудовищным противником, продолжает сражаться, чтобы вернуться к своим собратьям, пока его тело ещё служит ему. Выжимая из себя последние остатки сверхчеловеческих сил, Кравин знает, что он должен вернуть Ордену то, чем владеет — и не может умереть, пока не вернёт наследие.