Утро - [17]

Аслан, как и другие рабочие, устремил взгляд на Байрама. Все молча ждали ответа. Рахимбек знал, что Байрама любят в цехе, и именно от него хотел слышать подтверждение своих слов. Но Байрам молчал, опустив голову. В словах хозяина он чуял непонятные ему хитрость и коварство.

- Чего же молчишь, душа моя? Или я говорю неправду?

Но Байрам попрежнему молчал. Бек был смущен. Пытаясь скрыть досаду, он задал еще один вопрос:

- Помнишь, когда я принимал тебя на работу, я сказал: будешь работать по совести - прибавлю жалованье? Прибавил или нет?

- Бек, - наконец откликнулся Байрам и с опущенной головой медленно подошел к хозяину, - воля ваша, можете сегодня же выкинуть меня с завода, но поскольку вы спрашиваете, я буду отвечать...

- Говори, отчего не сказать? Был ли когда случай, чтобы я запрещал говорить?

Байрам потрогал зачем-то свои пышные усы и провел рукой по выбритым щекам.

Аслан подался ближе к Байраму, чтобы не проронить ни слова из того, что он скажет.

- Не думайте, бек, - сказал слесарь, - что я неблагодарный. Никогда в жизни я не забуду человека, который когда-либо сделал мне добро. Ты правду сказал, бек, что прибавил мне жалованье, но...

- Что "но"? Какое там еще "но"? Вы слыхали, ребята? Сам признает, что я ему прибавил жалованье! Так ведь, ребята? Человек должен быть хозяином своего слова. - Рахимбек приосанился и повел густыми бровями. - А почему прибавил? Потому, что человек работал усердно...

- Вот я и говорю, что прибавили, - подтвердил Байрам. - Но когда здесь был Мешадибек, он спросил меня; "Почему так мало получаешь?" Рахимбек вышел из себя.

Вот-вот! - крикнул он, размахивая руками. - Вот он и мутит! Будоражит вас.

Нет, бек, он не мутит. Он просто спросил: "Почему так мало зарабатываешь? Другие слесари получают вдвое больше". Я пошел в Черный город и справился у слесарей. Они не только получают вдвое больше, но и будут бастовать, если им не дадут еще пятнадцати процентов прибавки.

Рахимбек затрясся от ярости.

- Ну, а ты чего же ждешь? Почему не бастуешь? - заорал он так, что слюна брызнула изо рта. - Начинай! Может, что-нибудь и выйдет!

На этом разговор между хозяином и рабочими оборвался. Помянув на прощанье племянника и весь его род недобрым словом, Рахимбек покинул цех. Столпившиеся вокруг Байрама рабочие не проронили ни слова и медленно разошлись по местам.

Аслан особенно усердно выполнял в этот день все указания слесаря. В конце дня он сказал ему:

- Только теперь, Байрам, я понял, зачем к нам приходил Мешадибек...

Азизбеков, конечно, узнал о столкновении Рахимбека со слесарем. Да, Байрам уже больше не был безропотным простаком, которого хитрый хозяин мог водить за нос. Брошенное семя взошло.

Уже на следующий день, придя на завод, Азизбеков послал сторожа за Байрамом и вызвал его во двор.

Едва они поздоровались, как Мешади сказал прямо:

- Мне нужен дельный парень!

- Я сделаю все, что ты прикажешь, бек. Располагай мной...

- Нужен парень помоложе.

- В таком случае, лучше моего ученика Аслана не сыщешь.

- Тогда зови его сюда.

Байрам быстренько сбегал в цех и вернулся со своим учеником. Азизбеков пожал Аслану руку. Ему понравились живые и вдумчивые глаза паренька.

- Чей ты, братишка? - спросил Мешади с доброй улыбкой. - Кто твой отец?

- Я сын мастера Пирали.

- Знаю такого. Мастер хороший, но жаль, что он заодно с хозяевами.

Аслан вспыхнул. Он боялся, что Азизбеков теперь не станет ему доверять.

- Отец - одно, а я - другое. Козам один счет, овцам - другой.

- Конечно, сын обязан почитать отца, но гораздо лучше, когда каждый живет своим умом.

- Конечно, так лучше! У меня своя голова на плечах. Прислушиваясь к их разговору, Байрам внимательно следил за выражением лица Азизбекова и радовался, что тот доволен ответами Аслана. Казалось, будто не Аслан, а сам Байрам стоит перед взыскательным учителем и сдает экзамен. С каждым удачным ответом молодого парня Байрам глубже переводил дыхание и чувствовал внутреннее облегчение. Где-то в глубине его сознания зарождалась смутная догадка, которой он еще не находил названия. Но он чувствовал, что Мешадибек именно такой человек, на чью поддержку можно рассчитывать в трудную минуту. И он ждал доброго слова Мешадибека. Сейчас он очень нуждался в таком слове. Ему хотелось бы услышать, что он не одинок в своем споре с хозяином, что есть люди, готовые поддержать и защитить его. И чем больше нарастало в нем это желание, тем нетерпеливее относился он к беседе Азизбекова с Асланом. Но вдруг странный вопрос Азизбекова заставил его насторожиться.

- А как ты относишься, Аслан, к казакам и полицейским?

Аслан не понял.

- То есть как? - спросил он. - Что-то я вас не понимаю.

- Ну, скажем, если примут тебя, пойдешь служить в полицию? Выдадут тебе мундир, шаровары, сапоги.

В глазах Аслана загорелся и тут же погас гневный огонек. Он нахмурился и с презрением сказал:

- Нет, бек, по правде говоря, я их не люблю! Лучше босиком буду ходить, но к ним не пойду.

- Отчего же? - как будто добродушно спросил Азизбеков и, пристально взглянув на паренька, перевел свой взгляд на Байрама.

На губах Байрама задрожала усмешка. Вопрос Азизбекова удивил его своей несуразностью. Аслан ответил осмысленно, как мог бы ответить взрослый, много передумавший человек: