Утро дней - [23]

Прошу собраться для суда над ним.

Как сына блудного отец, простил я

И яко самодержец повторил

Прощение мое в Москве прилюдно.

Но есть законы, коих даже солнце

Не может преступить, иначе мир,

Поверженный, погрузится во тьму.

Сцена 5

Петропавловская крепость. В ночь с 25 на 26 июня 1718 года. Камера. Входят священнослужители. С постели, на которой лежал поперек, свесив ноги, приподнимается царевич Алексей.

             А л е к с е й

        (не глядя ни на кого)

Подите прочь! Вы предали меня,

Против отца восстановивши с детства,

За бороды держась и животы.

Я ж поднят на дыбу; я вынес муки,

Что хуже смерти. Нового позора,

Как Кикин пред толпой на площади,

Я не хочу! О, Господи, спаси!

      (Падает, бездыханный.)

 Священнослужители поспешно уходят. Вносят свечи.

             А л е к с е й

Три свечи. Умер я? Или решили,

Что умер окаянный? Нет, дышу

Едва-едва, и от свечей мне легче.

             (Встает на ноги.)

И тени женщин на стене - трех странниц.

Нет, здесь они. В последний мой приют

Как вы вошли? Засовы крепки, стража...

В самом деле, перед царевичем являются три женщины.

             1-я  ж е н щ и н а

Рождением высоким счастлив не был.

Чего искал ты в жизни, если небо,

            Такое счастье даровав,

            Не отвратило от забав,

Бессмысленных для разума и сердца,

            Погибельных из детства?

                  А л е к с е й

            Что делать, коли я инакий

                  Чем мой отец?

                2-я  ж е н щ и н а

             Раздор в семье - то знаки,

             Кому-то предстоит конец.

             Раздор же в государстве шибче -

             Несет ему погибель.

                  А л е к с е й

Резон в том я, конечно, вижу ныне.

     Но в этой каменной пустыне,

     О, женщины, ужель нельзя

            И пожалеть меня?

             1-я  ж е н щ и н а

Он жаждет утешения и ласки,

Не в силах вынесть и священства глас.

                 А л е к с е й

Я жду, уже без сил, что третья скажет,

Последнею надеждою дыша.

           3-я  ж е н щ и н а

Напрасно. Безотрадные виденья

Меня пугают, но молчать нельзя.

Ты видишь, женщины нагие бродят,

Поют и пляшут без стыда?

             А л е к с е й

              (с ужасом)

                                                 То ведьмы?

Исходят плачем, словно пред Христом,

Распятым на кресте, и тянут руки,

Хватаясь за меня - спасти или убить?

О, Боже милостивый, что же это?

Любовь сих женщин тяжелей, чем гнев

Отцовский, праведный, могучий, к жизни

Взывавший постоянно, но не к смерти.

      (Распластывается на полу.)

АКТ V

Сцена 1

Санкт-Петербург. Летний дворец. Май 1719 года. У закрытой двери в царские покои денщики и генерал Брюс.

           1-й  д е н щ и к

Который день в печали пребывает;

Не ест, не пьет, и видеть никого

Не хочет; да не может, точно силы

Оставили его совсем от горя.

                Б р ю с

Я понимаю, государь в печали;

Мы все в печали. Время же, однако,

Не терпит, я приехал, чтоб отбыть

На Аландский конгресс, где целый год

В баталиях словесных безуспешно

Проводим дни; а лучше пушки вновь

Заговорят, чтоб мира нам достичь.

             2-й  д е н щ и к

Он в думы погружен; в какие, трудно

Сказать, когда в молчаньи он стоит

Иль сидя, словно дремлет, вздохи шумно

Порою поднимая, будто долго

И вовсе не дышал...

             3-й  д е н щ и к

                                    В печаль и раньше

Его величество впадал, но после

С поспешностью великой брался вновь

Он за дела, уверовав, что Бог

И Правда - с ним, иначе что успел бы

Свершить один за краткий жизни срок.

               Б р ю с

          (2-му денщику)

Василий! Загляни. С делами можно

И подождать, пожалуй, но кручина

Безмерная ведь пагубна для жизни.

2-й денщик открывает дверь и останавливается в удивленьи.                   

               1-й  д е н щ и к

Проделав черную работу сам,

Наследника он ищет и не видит:

Сын старший предал; младший взял и умер.

                 П е т р

     (носится по комнате)

То горе пережил, печаль во гневе

Мешая; точно зуб больной сам вырвал

Да у себя же самого, поди;

Хоть горе, а все легче, худших бедствий

России, может, минуть удалось.

Но младший сын - безвинный, нежный ангел -

С чем он явился в мир сей? Что унес?

      (У двери, но словно никого не видя.)

О, тайны гроба, что храните вы?

Истлевшие останки, кости, череп -

И больше ничего? А что душа -

Всего лишь тень останков сих при свете?

Ребенок, муж иль старец - все едино,

Когда нет жизни, пусть душа бессмертна,

Всего, как тень сей жизни, что была?

И Бог - всего лишь темный облик мира?

Иль светлый, исчезающий при свете?

                  Б р ю с

О, государь! Какие мысли! Жаль,

Нет времени мне вдуматься и вставить

Мои раздумья на сей счет. Я прибыл

С конгресса в Аландах. Переговоры

Со смертью Карла и его министра...

                  П е т р

Дела потом. Дай мне придти в себя.

Здоров я, видишь, но состав души,

Прозрачный, чистый, помутнев, распался,

Как в зеркале разбитом, - как собрать?

            1-й  д е н щ и к

              (шепотом)

Василий! Позови скорей царицу.

       Тот уходит.

                 П е т р

Не склеить зеркала. А душу можно?

Но должно душу живу сохранить,

Иначе станешь злобствовать, как Кикин

Или Мазепа, - в злобе правды нет,