Утро дней - [15]

Шрифт
Интервал

Но очень скоро подрастем и мы
Для славных дел...

Открываются настежь створки двери, и выходит царица.


             Е к а т е р и н а
                                  Похвально! Государь
Обрадовался бы словам подобным,
Когда б услышал; юность ежели
Последует за ним, ему то в радость.
               (Фрейлине.)
Сейчас его величество придет.
Боюсь, невесел, зная, я о чем
Его хочу просить, верней, о ком.
            Ф р е й л и н а
О Кикине? Когда он вор, зачем же
Печалиться об нем? Лишь гнев царя
Тут можно возбудить.
             Е к а т е р и н а
                                         Жаль человека,
Что верно нам служил - царю и мне,
В особенности мне, когда я права
Едва имела  на его вниманье,
Еще чужая всем вокруг, - а Кикин
Уж ведал точно всю мою судьбу,
О чем мне даже и не снилось.
   (Обретая царственную осанку.)
                                                      Помнить
О слугах верных, в чем-то оплошавших,
Не предо мной, нельзя мне запретить.

На лестничной площадке у раскрытых настежь дверей показывается царь Петр.


                  П е т р
Вот чем ты нездорова, друг сердечный!

Поворачивается сбежать вниз, но царица всплескивает руками, как бы смеясь над его детскими порывами, и он, обласканный и сконфуженный, остается на месте, что однако его сердит.


Вечор на ассамблею не явилась,
Лишив нежданно радости всех нас;
От огорченья насморк прихватила,
Неровен час и слезы...
            Е к а т е р и н а
                                        Пожалеть-то
Могу я сердцем: арест и тюрьма
Его лишили речи; смерть уж веет
У изголовья; он наказан свыше.
Пусть дома хоть окончит дни свои.
О многом ли прошу я, государь?
                  П е т р
Что с Кикиным все знаешь. А откуда?
            Е к а т е р и н а
Ты сам мне, государь, сказал со вздохом.
                  П е т р
Ужели? Нет, его жалеть не стану.
Доверием и дружбой облачен,
Исподтишка лишь о себе он думал;
В Адмиралтействе вотчину нашел,
Как вождь мышиный. За кого хлопочешь?
Да два десятка этаких у трона,
Без войска чужеземного, разрушат
Могучее, как солнце, государство,
Чтобы с мошной своей зажить хоть где.
             Е к а т е р и н а
Твой гнев и праведен, и справедлив.
Ты ведаешь одну лишь мысль - о благе,
О благе общем, равном государству
Под стать тебе, но люди малы, всяк
Хлопочет о себе, не помышляя
О большем; ты их собираешь вместе,
Ведешь к единой цели - к благу всех.
                 П е т р
Заговорила ты меня, царица.
По случаю победы и торжеств
Простил я многих; Кикина простить
Душа не в силах; я любил его,
Как брата кровного, и с кровью вырвал
Из сердца моего, и мне не легче,
Куда тяжелей, чем тебе, мой друг.
Ведь я один, сердечных уз не сыщешь,
С годами все трудней; помощников,
Сама ты знаешь, сколько; друг сердечный,
Ну, дай свободу Кикину, коль хочешь,
Но знать его я больше не хочу.
             Е к а т е р и н а
По-детски чистая душа жестока.
Где сохранил ее, мой государь?
                 П е т р
              (целуя ее)
Опять не так?
              Е к а т е р и н а
                          Нет, нет, велик во всем;
Таким пребудь, когда бы я невольно,
Не чаю, в чем, но прегрешила б вдруг.
Иль сын твой, коим недоволен ты.
                 П е т р
Победа наша на море Европу
Всю облетела; сын же не слыхал?
На торжества бы мог поспеть без спешки,
Хотя бы и без радости особой,
По долгу только, коли он наследник
Российского престола, - да, загадка.
       ( Уходя быстро.)
И в ней судьбы и дел моих решенье?

Сцена 4

Спуск корабля. 28 сентября 1714 года. У Адмиралтейства на штапеле новый корабль; берег заполнен народом и мастеровыми из иноземцев; на лучших для обозрения местах вельможи и иностранные послы. Царица со свитой на другом берегу, откуда всего лучше видно. Нева на этом месте относительно узкая, но полноводная, с быстрым течением. День солнечный, небо синее, с белыми, как паруса, облаками, что соответствует праздничному оживлению у реки, заполненной барками, шлюпками, с фрегатом на рейде.

Вокруг нового корабля на штапеле туда и сюда носится долговязая фигура царя.


                  1-й  п о с о л
Да это царь!
                  2-й  п о с о л
                       Нет, корабельный мастер,
Один из лучших; может, самый лучший.
                  1-й  п о с о л
Я слышал, он учился ремеслу...
                  3-й  п о с о л
Какому? Строить корабли? Кузнец
И токарь превосходный; плотник рьяный,
Каких и не сыскать, как топором
Сей царь владеет, мастер на все руки.
                  2-й  п о с о л
Он снова обежал вокруг корабль,
Все ль приготовлено как нужно сверив
Глазами собственными; он таков,
Когда за дело сам берется.
                  3-й  п о с о л
                                                 К спуску
Готово все. Епископ, с ним и царь
На корабле с обрядом освященья.
                  1-й  п о с о л
А где царица?
                  2-й  п о с о л
                          Дамы где собрались
Оправой многоцветной, там царица, -
На острове. О, берег вожделенный!
                  1-й  п о с о л
А празднество продумано неплохо.
                  3-й  п о с о л
Еще не то увидите, ручаюсь,
Когда бы, в стельку пьяны, не уснете...
                  1-й  п о с о л
Царь снова на земле.

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.


Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.