Утренняя война - [6]

— Что? Я не собирался…

— Туда мы обычно отводим лошадей и телеги, оставленные в городе без присмотра. Как ваша. — Дэйн склонил голову набок.

— Я хочу вернуться на ранчо. — Выражением лица Уокер напоминал школьника, выпрашивающего пирожное.

— Конечно, вернетесь. — Дэйн сунул руку в карман своего длинного пальто, чтобы удостовериться, что револьвер на месте. — А пока вы пойдете в тюрьму.

— Черт!

— Я принесу вам ужин… после того, как поем сам.

— Видимо, мне и за него придется платить. — Ковбой пожал плечами и повернулся к двери.

— Нет. За это платит город.

Их путь в сарай за гостиницей проходил в молчании — никто из мужчин не был в настроении разговаривать. Дэйн отпер сарай и распахнул скрипучую дверь.

— Там есть койка и два одеяла.

— Черт! — Уокер поглубже натянул шляпу и вошел внутрь. Затем остановился: — А что если мне приспичит выйти ночью?

— Не приспичит, — Дэйн улыбнулся. — Когда я принесу вам ужин, мы можем прогуляться в уборную. — Он указал на небольшую постройку метрах в пятидесяти от сарая.

— А как насчет фонаря?

— Фонаря нет.

— Черт.

Дэйн закрыл дверь сарая и снова запер ее. Он покачал головой, когда из сарая донеслось очередное вялое «Черт!» и напомнил себе: на днях нужно сказать мэру, что городу нужна тюрьма получше. С этой мыслью он вошел в оживленный ресторан и обнаружил, что его худшие опасения оправдались.

За угловым столиком сидела Мэри Трессиан.

С ней был шериф Тьюрин Стоктон. Хотя он сидел спиной к входу, Дэйн понял, что они беседуют. Увидев Дэйна, девушка попыталась поймать его взгляд. Свет газовых рожков нежно гладил ее лицо и танцевал на каштановых волосах, скрученных в тугой узел. В ее голубых глазах блестел интерес, вызванный приходом Дэйна.

Кузнец огляделся по сторонам, словно в поисках свободного столика, чувствуя, как лицо медленно заливается краской. Все в нем требовало повернуться и бежать прочь, но Дэйн заставил себя остаться. Он не нуждается в ее жалости. Вот что, должно быть, означало сегодняшнее предложение Мэри — жалость!

Усевшись за единственный свободный столик у дверей, он дождался, пока к нему неспешно подойдет лысый официант, не выказавший интереса к тому, что Дэйн выберет на ужин. Дэйн попросил кофе и бифштекс. Порцию среднего размера. И какой-нибудь гарнир. Он передумал спрашивать о сегодняшнем фирменном блюде. Официант кивнул и удалился, даже не сделав пометки по поводу заказа.

Дэйн почувствовал себя глупо. Все посетители ресторана были не одни — и почему он не пошел домой вместо того, чтобы торчать тут? Мог бы прочесть одну из двух книг, которые недавно приобрел в магазине Мэри — издание стихотворений Теннисона в кожаном переплете и «Античное общество» Льюиса Моргана. Он любил читать, это помогало коротать вечера. Обычно он засыпал, прочитав несколько страниц.

Как только принесли кофе, кузнец сделал большой глоток, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону девушки. Однако не удержался и глянул поверх поднесенной к губам чашки. Мэри смотрела на него.

Она улыбнулась.

Дэйн непроизвольно улыбнулся в ответ. Как глупо, сказал он себе. Она наверняка улыбается тому, что говорит ей Стоктон. Он попытался переключить внимание на свой кофе.

За столиком, стоявшим в самом дальнем углу ресторана, сидел Ксавьер Энтони; с ним были Эдвард Линдсэй, владелец гостиницы, Гарольд Рингли, городской банкир, и лесопромышленник Джеральд Мак-Кормик. Все, кроме Энтони, были членами городского совета. Закончив ужинать, они прогулочным шагом направились к дверям, на ходу приветствуя многочисленных знакомых; точно так же они поздоровались с Дэйном и вышли. Энтони, задержавшийся, чтобы взять свою трость, подошел к Стоктону и что-то прошептал ему на ухо. Красивый, хотя и несколько худощавый, с вьющимися темными волосами и карими глазами, обрамленными длинными ресницами, Энтони был объектом восхищения множества женщин — и некоторых мужчин Торсмилла.

Племянник влиятельного владельца ранчо стремительно обернулся, чтобы увидеть Дэйна, затем отвернулся. Лицо Мэри стало напряженным, и Дэйн догадался, что Энтони рассказал Стоктону об аресте ковбоя Кросса этим утром. Закончив беседу, Энтони похлопал Стоктона по плечу и попытался привлечь внимание Мэри. Но она продолжала сидеть, опустив взгляд в тарелку, и портной удалился, по дороге остановившись у какого-то столика, чтобы поболтать.

Дэйн пожал плечами. Он не надеялся, что арест останется в секрете. В Торсмилле вообще не было секретов. Став инспектором, он узнал — не интересуясь специально — что миссис Мак-Кормик состоит в любовной связи с Ксавьером Энтони. Впрочем, это было известно большей части города — кроме самого Джеральда Мак-Кормика. Он также знал, что банкир Гарольд Рингли подумывает о продаже своего дела и возвращении на восток, где собирается преподавать в колледже. А Рудольф Кросс интересуется покупкой банка. Дэйн знал, что масоны поговаривают о строительстве храма на главной улице города. Еще он слышал, что рассматривается вопрос о пуске второго дилижанса в неделю до Уэйко и что решение выделить деньги для строительства школы, вместо того чтобы вложить их в открытие магазина старого Коллигера, скоро воплотится в жизнь.