Утренние поезда - [4]

Шрифт
Интервал

— Штамповка, вы бы хоть окна помыли! — кричит Тоня.

— А ты бы пришла, помогла! — кричит Генка.

А Сева увидел в другом окне Асю. Освещенная ярким весенним солнцем, она разговаривает с Павлом. Павел что-то говорит ей, Ася внимательно слушает, отрицательно качает головой, смеется…

А разговор из окна в окно продолжается.

— Вы бы своих девчонок заставили! — кричит Тоня.

— Свои надоели! — кричит Генка.

Стоящая рядом Катя шутя потянула его за волосы, стащив с подоконника.

Девушки на окне инструментального цеха дружно засмеялись.


Большой читальный зал заводского Дворца культуры. Ранний вечер. Еще светло, но над столами горят лампы. Сева сидит, обложившись книгами. Он записывает что-то в тетрадь, откладывает ручку, распрямляет затекшую спину. В другой стороне зала занимается Катя. Сева смотрит на нее.

Голос за кадром:

— Есть, наверно, такие вещи, которым нельзя научиться. Например, как подойти к девушке и познакомиться с ней. Или как сказать Кате, что она мне… в общем-то нравится? Да нет, ерунда! Если бы я любил ее, я бы, наверно, не раздумывал. Черт знает что. Лезет в голову всякая чепуха…

Сева взял ручку и повернул страницу учебника.

К а т я поднялась со своего места и с книгами идет по залу. Она подошла к Севе, наклонилась.

— Пойдем в кино? И Толика захватим.

Сева задумался, взглянул на Катю и решительно сказал:

— Надо заниматься.

— Зубри, — сказала Катя и пошла дальше по залу.

Сева видит, как она подошла к Толику, что-то ему сказала. Толик собрал книжки, поднялся, и они вместе вышли из зала.


Парк. Сидят на скамейках те, кто постарше. Танцуют на открытой веранде те, кто помоложе. Медленно вращается огромное «колесо обозрения». Заполнены людьми аллеи. Играет в раковине духовой оркестр. На длинных белых скамейках слушают музыку любители.

Сева и Генка идут по центральной аллее, мимо стендов с фотографиями передовиков производства.

— Я из кожи лезу, чтобы устроить твое счастье, — шумит Генка. — Катя делает первый шаг, а ты?! Ладно. Телефон Валечки запомнил?

— Валечки?

— Ну в электричке. Светленькая.

— Помню. 249, единица, потом что-то еще и две шестерки.

— Что после единицы?

Сева заметил Павла, покупающего папиросы.

— Не то больше чего-то, не то меньше.

Павел сунул папиросы в карман и пошел к длинному деревянному зданию с надписью «Биллиардный зал».

— Такой запоминающийся номер — и забыл, — сокрушается Генка.

Сева смотрит вслед Павлу.


Биллиардный зал. Два ряда столов, над которыми висят прямоугольные светильники, освещающие зеленое сукно биллиардов. Немногочисленные зрители в полутьме у стен. Игроки, серьезные и сосредоточенные, без пиджаков, почти все курят. Стук шаров. Негромкие голоса.

— Тринадцатого дуплетом к себе в серединку.

— У вас в пятерке своя…

Между столами ходит старичок-маркер. Небольшого роста, в черном, запачканном мелом пиджаке, он хозяйски поглядывает за игроками. Сухое, жилистое лицо, маленькие равнодушные глазки…

Входит Павел. Здоровается с игроками, подходит к маркеру.

— Добрый вечер, Прокопьич. Организуй столик.

В биллиардную вошли Сева и Генка.

Павел снимает пиджак, выбирает кий, смотрит, как маркер укладывает пирамидку. Павел смотрит на Севу и Генку.

— Сыграем? — предлагает он.

Сева подошел к пирамиде, выбрал кий. Павел подошел к Севе.

— Только я, парень, впустую не играю.

— То есть, как — впустую?

Павел снисходительно посмотрел на Севу.

— На интерес. По рублику, по трешке.

— Хорошо, — недовольно сказал Сева.

— Не понял, — переспросил Павел. — По рублику или по трешке?

— По пятерке! — Сева вызывающе посмотрел на Павла.

Павел насмешливо посмотрел на Севу, подошел к столу и разбил пирамидку.


У полочки с шарами Павел подсчитывает свои очки. Рядом Сева. Он разгорячен, ворот рубашки расстегнут, рукава закатаны.

— Пятьдесят шесть. Шестьдесят четыре. Семьдесят два, — говорит Павел. — Еще партию?

— Хватит, — говорит Генка и отбирает у Севы кий.

Павел иронически смотрит на Севу.

— Ладно, для первого раза заплати Прокопьичу и гуляй.

Павел накинул на плечи пиджак. Сева положил пятерку на биллиард.

Павел с усмешкой посмотрел на Севу.

— С детей не беру. Бог не велит.

Сева повернулся к Генке:

— Пошли.

Сева, надевая пиджак, пошел к выходу.

Павел посмотрел вслед ребятам, взял деньги, пошел за ними.


Кафе в парке. Стеклянный павильон. Разноцветные светильники над каждым столиком. За стеклом — вечерний парк с бесконечными огоньками фонарей. За одним из столиков сидят Сева, Генка и Павел.

— Вы еще молодые. А мне двадцать семь стукнуло. Не хухры-мухры, — задумчиво говорит Павел.

Он взглянул на Севу.

— Тебе скучно бывает?

— Случается. А в общем-то скучать некогда.

— Тогда нам друг дружку не понять. Я с тринадцати лет сам себе хозяин. Отец у меня в Юхнове живет. Домишко свой, сад, конечно. Хозяин… — Павел засмеялся. — Ушел я от него в ремесленное… Зарабатываю, сколько старику и не снилось. А вот как вечер придет, куда деваться — не знаю. Вот ты не одобряешь, что я на деньги играю. Думаешь, нужны мне деньги?! Своих хватает. Мне интерес нужен. Азарт, понимаешь?!

— Лично у тебя, — смеется Генка, — выход один. Жениться.

— Не к спеху… Ладно, — поднялся Павел. — Убили вечерок, и на том спасибо.


Еще от автора Исай Константинович Кузнецов
Москва - Кассиопея. Отроки во вселенной

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пропавшая экспедиция

Действие двух повестей разворачивается во время гражданской войны и в первые послевоенные годы. Автор рассказывает о ценностях подлинных и мнимых, о том, что для молодой Республики Советов не было более важного и дорогого, чем человеческие судьбы. Герои всех повестей — молодые ребята, которые в результате нелегких испытаний находят единственно верную дорогу в жизни.


Пропало лето. Спасите утопающего

В книгу вошли две юмористические киноповести, которые стали основой двух фильмов. Героев книги ждет немало весёлых летних приключений.


Рекомендуем почитать
Неразменный рубль. Сюжет фильма

Logline: История о том, как «мистический тандем» — Живая Книга и Её Хранитель, дали ГГ Андрею власть и деньги, в результате чего Андрей заелся, потеряв любимую девушку и двух верных друзей… но после «мистический тандем» закономерно сделал подставу, мысля забрать душу Андрея в пользу дьявола, и только верная дружба и любовь помогли этого избежать…По повести А. Ангелова «Неразменный рубль».


Старый причал

Проблемы развития виноградарства в одном отдельно взятом колхозе Азербайджанской ССР как зеркало планово-экономической и социальной политики СССР в эпоху позднего застоя.


Легче воспринимай жизнь

Несколько дней повседневного быта посёлка в Советской Литве: доктор лечит больного старика, к родителям из столицы приезжает прославившийся сын, председатель празднует день рождения, жена уходит от мужа — из всего этого складывается обычная, простая, единственная, бесценная жизнь. А маленькие праздники — они продлевают ее!


Шлягер этого лета

Карьера эстрадной певицы Катрин идёт под откос, брак разваливается на глазах, сама она перестала верить в себя, публика от нее отвернулась. Сумеет ли она на конкурсе песен «Звёзды регаты» выступить с успехом?


Марья без Ивана

Сценарий короткометражного фильма.


Земляки

Имя Анджея Мулярчика, сценариста картины «Земляки», многое говорит польским читателям. Его перу принадлежит книга очерков «Что кому снится», рассказывающая о людях, в сознании которых еще продолжает жить давно отшумевшая война. В процессе работы над ней автор ощутил необходимость написать о настоящем, о том, как оно вытесняет прошлое. Так возник сценарий «Земляки»,Кинокомедия «Земляки» с большим успехом прошла по экранам стран народной демократии и заняла первое место на плебисците польских зрителей.