К у к е р ы увозят кресло с м а т е р ь ю Т о д о р к и и превращают сцену в парадный зал дворца. На троне сидит ц а р ь. Он в обшитой бисером мантии, на шее золотая гривна, на руках браслеты, на поясе меч в золотых ножнах. Рядом с ним сидит о д и н и з к у к е р о в. Он изображает царевну, как ее описала Генриху Марина. Сама М а р и н а стоит среди п р и д в о р н ы х, окружающих трон царя. Входит о д и н и з ж е н и х о в. Он преклоняет колено перед царем, кланяется «царевне».
Ж е н и х. О царевна! Молва о твоей красоте достигла крайних пределов вселенной! Но что такое это молва?! Это лишь слабое эхо твоей несравненной красоты! Прекрасная Елена, из-за которой погибло столько славных героев, — жалкая дурнушка по сравнению с тобой. Твои глаза сияют как звезды! Твоя улыбка подобна расцветающей розе, а твоему голосу может позавидовать соловей!
К у к е р. А мой нос? С чем ты сравнишь мой нос?
Ж е н и х (растерянно). Нос?
К у к е р. Да, нос. На что похож мой нос?
Ж е н и х. Э… Твой нос… гм… Я не видел носа прекрасней!
К у к е р. Да? А есть такие негодяи, которые утверждают, что у меня нос, как у попугая!
Ж е н и х (с пафосом). Где они, эти клеветники? Покажи мне хоть одного, и, клянусь, он не уйдет от моего меча!
К у к е р. Боюсь, что тебе пришлось бы сражаться не с одним таким клеветником!
Ж е н и х. Прикажи, и я уничтожу всех, кто посмеет принизить твою несравненную красоту!
К у к е р. А ты умеешь ходить на голове, доблестный человек?
Ж е н и х. На голове?
К у к е р. Человек, умеющий разглядеть красоту там, где сплошное уродство, должен и ходить вверх ногами.
Ж е н и х. Я не понимаю тебя, царевна…
Ц а р ь. Пошел вон, дурак!
Ж е н и х. Что?!
Ц а р ь. Убирайся! Ты лжец! И чтобы к вечеру сегодняшнего дня тебя не было в пределах моей страны!
Ж е н и х растерянно удаляется.
М а р и н а. Ну что я тебе говорила, отец?
Ц а р ь. Да, это уже пятый, и все они делают вид, что этот урод вызывает у них восхищение! Если бы они не были сыновьями могущественных властителей, я бы приказал всех их повесить!
Входит п р и н ц Г е н р и х.
Мы слушаем тебя, принц!
Г е н р и х. О! Это — царевна?..
К у к е р. Да, принц, я — царевна. Не правда ли, я прекрасна?
Г е н р и х. Прости меня, царевна, но…
Ц а р ь (встал). Не хочешь ли ты сказать, что она уродлива?
Г е н р и х. Разреши мне не отвечать на твой вопрос, царь. Но боюсь, что молва о красоте царевны, которая привела меня сюда… (Внезапно заметил Марину.) О царь, рискуя вызвать твой гнев, я прошу у тебя великой милости.
Ц а р ь. Слушаю тебя, принц.
Г е н р и х. Здесь, в твоем царстве, есть девушка, которую я встретил в городе и полюбил. Разреши мне просить у тебя ее руки.
Ц а р ь. Ты приехал в Плиску просить руки моей дочери и полюбил другую?
Г е н р и х. Да, государь.
Ц а р ь. Так почему ты пришел сюда? Иди к ее отцу.
Г е н р и х. Она приказала мне, чтобы я просил ее руки у тебя.
Ц а р ь. Она красивей моей дочери?
Г е н р и х. Я полюбил ее. Даже если бы твоя дочь затмевала бы ее своей красотой, я все равно просил бы ее руки!
Ц а р ь. Кто она?
Г е н р и х. Я не знаю, кто она, но она здесь.
Ц а р ь. Здесь? Покажи ее!
Г е н р и х (подходит к Марине, берет ее за руку, подводит к царю). Вот она, царь.
Все смеются.
(Оскорбленно.) Почему вы смеетесь? (Хватается за меч.) Я не позволю никому смеяться над этой девушкой!
Ц а р ь. Подойди ко мне, принц! Мы смеемся потому, что эта девушка и есть моя дочь. И я рад, что ты не попался в ловушку, в которую угодили твои соперники.
Г е н р и х (удивленно). Ты — Марина?
М а р и н а. Да, принц… Я та самая Марина, которая страшна, как жаба.
Ц а р ь. Я даю свое согласие, Генрих! Ты — сын могучего властителя, и я рад, что ты не унизил себя ложью и лестью. Я верю, что ты будешь достойным мужем моей дочери!
Внезапно Марина пошатнулась.
Что с тобой?
М а р и н а. Не знаю… Голова… в глазах темно…
Все бросаются к ней, уводят ее.
Ц а р ь. Что с ней? Ей плохо… Немедленно привести Вазили.
К у к е р ы превращают сцену в аптеку Вазили. Входят В а з и л и и Г р о з д а н.
В а з и л и. И ты утверждаешь, что хорошо знаешь моего слугу?
Г р о з д а н. Еще бы мне не знать человека, из-за которого я семь лет провел в подземелье. Он плут и обманщик!
В а з и л и. Он живет в моем доме достаточно долго. Нет такого человека, который бы семь лет притворялся глухонемым и ни разу не выдал себя, хотя бы случайно.
Г р о з д а н. А я говорю, что он такой же глухонемой, как я!
В а з и л и. Если ты не лжешь и Радомир проник в мой дом, чтобы выведать тайны врачевания, его участь решена. Если он притворился глухонемым, он станет и в самом деле глухим и немым! Больше того, я сделаю его слепым!
Г р о з д а н. Слепым?! Ты выколешь ему глаза?
В а з и л и (смеется). Зачем? В моих руках есть средство сделать это и без ножа. Но если ты лжешь…
Г р о з д а н. Ты сделаешь его глухонемым и слепым?
В а з и л и. Разве ты не этого хотел, когда пришел ко мне с доносом?
Г р о з д а н. Он принес мне много горя, и я хотел ему отомстить.
В а з и л и. Вот я и отомщу и за тебя и за себя.
Входит Р а д о м и р. Увидев Гроздана, смотрит на него, как будто видит впервые.
