В а з и л и. Не смею отказать тебе, Коста.
К у к е р ы убирают декорацию. Теперь это опять улица.
Входят К о с т а и Р а д о м и р.
К о с т а (останавливается и с улыбкой смотрит на Радомира). Молодильный порошок… Один проглотишь — на пять лет помолодеешь… персидский корень… индийский камень… Я узнал тебя, глухонемой!
Р а д о м и р (падает на колени). Пощади меня, господин! Не выдавай моей тайны Вазили!
К о с т а. Как видишь, я этого не сделал. Но что тебя заставило пойти на такое притворство? Насколько я знаю, Вазили своему слуге не платит, а кормит хуже, чем собаку. Что привело тебя к нему? Встань! Говори!
Р а д о м и р (встает). Я хочу стать лекарем. Хочу лечить простых людей, которым нечем платить за лечение.
К о с т а. Вот как? Ты знаешь латынь и греческий, чтобы читать его книги?
Р а д о м и р. Нет, господин, я неграмотный!
К о с т а. Неграмотный? И хочешь стать лекарем?
Р а д о м и р. Медведя поймают — выучат. А я — человек. Неужели не выучусь?
К о с т а. Да… ты человек… (Задумался.) Скажи, Вазили продал кому-то яд? Я не спрашиваю кому.
Р а д о м и р. Да, господин.
К о с т а (смеется). Взял деньги за яд, взял и за противоядие… Звезды сказали… (Смотрит на Радомира.) Когда-нибудь у нас будут и свои учителя, и свои лекари. А пока этого нет… Пусть ты будешь первым. Я научу тебя читать греческие и латинские книги.
Р а д о м и р. Ты бесконечно добр ко мне, господин! Еще вчера, когда хозяин ушел, я чуть не заплакал. Я развернул один из его свитков и понял, что знания, заключенные в нем, для меня закрыты.
К о с т а. Я помогу тебе. Когда Вазили будет в отлучке, приходи ко мне, я буду тебя учить. Но знай! То, на что ты решился, — великое и трудное дело. И не только. Оно опасно! Если Вазили узнает, что ты его обманываешь…
Р а д о м и р. То это будет последний день моей жизни.
К о с т а. Ты не глуп! Я это понял еще тогда, когда увидел, как ты торгуешь своими шарлатанскими снадобьями… Что заставило тебя изменить свой путь? Кто надоумил тебя?
Р а д о м и р (тихо). Мать…
К о с т а. Мать… Хорошо… Возвращайся, Вазили ждет тебя… Прощай. Верю, что когда-нибудь я приду за помощью к лекарю… Как тебя зовут?
Р а д о м и р. Радомиром.
К о с т а. К лекарю Радомиру. К лекарю, который не приехал из чужой страны, а вырос здесь, в Болгарии. (Уходит.)
Танцуя, выходят к у к е р ы. Появляется С т о я н.
С т а р ш и й к у к е р. Ну как, Стоян, разбогател?
С т о я н. Куда там… Задолжал даже собакам! Нищему разбогатеть — все равно что под одной рукой две дыни унести. Чтобы разбогатеть, надо деньги иметь, а чтоб деньги завелись, надо разбогатеть. Такое колесо получается. И ни с какого конца не подступишься.
С т а р ш и й к у к е р. Что же ты делать собираешься?
С т о я н. Воевода Кавас собирает войско. Каждому новобранцу по пять золотых дает. А из похода солдаты без добычи не возвращаются. Вернусь богатым, уж это обязательно!
С т а р ш и й к у к е р. Если вернешься.
С т о я н. А не вернусь, значит, такая уж судьба. Все лучше, чем с голода помирать.
С т а р ш и й к у к е р. Это верно…
Проходят В а з и л и и Р а д о м и р. Вазили шествует впереди, Радомир следует за ним, несет ларец с инструментами и лекарствами. Обернулся, подмигнул Стояну. Вбегает Г р о з д а н.
Г р о з д а н. Это кто шел позади Вазили?
П е р в ы й к у к е р. Это его новый слуга, глухонемой.
Г р о з д а н. Глухонемой? Да это Мирчо, плут и обманщик!
В т о р о й к у к е р. Тебе показалось. Вовсе это не Мирчо.
Г р о з д а н. Как так не Мирчо? Я его узнал, точно Мирчо! Уж я-то его хорошо запомнил!
П е р в ы й к у к е р. Ты Мирчо запомнил. А это не Мирчо.
Г р о з д а н. Что же, я своим глазам верить не должен? (Стояну.) И тебя я узнал! Ты с ним в корчме на мои деньги баранину ел да вино пил! Ну погодите! (Хочет идти вслед за Вазили и Радомиром.)
В т о р о й к у к е р (преграждая ему дорогу). Куда ты, Гроздан?
Г р о з д а н. Куда, куда… Догоню Вазили и разоблачу этого мошенника. Вазили думает — он глухонемой, а он просто плут. И сидеть ему в яме за обман как пить дать!
П е р в ы й к у к е р. А вдруг ты ошибся, и это не Мирчо? Что тогда? За клевету тебя же в яму и посадят.
Г р о з д а н. Меня? В яму?
В т о р о й к у к е р. Разве ты не знаешь закона? За клевету обязательно в яму сажают.
Г р о з д а н (Стояну). Эй, послушай! Ведь Мирчо твой друг. Скажи, разве это не он?
С т о я н. Нет, Гроздан, это не Мирчо.
Т р е т и й к у к е р. Уж если Стоян говорит, что это не Мирчо, так тут сомневаться не приходится. Кто-кто, а Стоян его хорошо знает.
Г р о з д а н. Это верно. Он должен его знать. Значит, я, выходит, обознался. (Задумался.) Погодите-ка! Если Стоян его друг, то, может, он его выручить хочет? И раз он говорит, что это не Мирчо, то верить ему никак нельзя! Он такой же плут, как и тот! Нет, меня не проведешь!
Гроздан хочет бежать за Вазили и Радомиром, но кукеры его не пускают.
(Кричит.) Пустите меня!
Входит воевода К а в а с в сопровождении двух с о л д а т.
К а в а с. А ну, что тут за шум?
К у к е р ы. Да вот, дурачок Гроздан шумит.
К а в а с. А что ему надо?
Г р о з д а н. Я хочу мошенника разоблачить, а они не дают.
