Утраченное кафе «У Шиндлеров». История Холокоста и судьба одной австро-венгерской семьи - [42]

Я не знаю, до какой степени Карл Шантол повторял этот рецепт для торта «Захер», который он делал в кафе «У Шиндлеров»; однако мне точно известно, что в 1922 году вновь открытое кафе и выпечка Шантола скоро начали пользоваться успехом (см. илл. 11 на вкладке). Гуго и Эрих не прогадали: Инсбруку очень не хватало заведения, где можно было развеяться и отвлечься от ужасов и бедствий войны, от послевоенных невзгод. Кафе было одним из немногих мест в городе с живой музыкой и танцами. Оно сделалось средоточием культурной и общественной жизни Инсбрука.

Инсбрук, 2018 год

Даже и сегодня в разговорах с ностальгирующими инсбрукцами мелькает, как родители, дедушки и бабушки рассказывали им о свиданиях и танцах в кафе «У Шиндлеров». Часто я возвращаюсь к своему альбому в матерчатой обложке, в котором хранятся фотографии кафе. Я столько раз смотрела его, что, кажется, могу без всякого труда переместиться в то время и в то место…

Для начала я вхожу с Мария-Терезиен-штрассе в оптовый магазин на первом этаже, где продается несколько сортов шоколада ручной работы и засахаренные фрукты, расфасованные в деревянные шкатулки, украшенные буквой S, первой в немецком написании фамилии «Шиндлер». Я поднимаюсь по расположенной в углу помещения широкой, отполированной лестнице на второй этаж, где располагается кафе. Возможно, любезный, довольный хозяин Гуго Шиндлер лично встречал там гостей. Официант во фраке принимает у меня пальто и провожает к банкетке, стоящей под прямым углом к окну. Мне хорошо видна улица внизу, монумент Святой Анны и над всем, справа, покрытые снегом горные вершины.

Я заказываю кофе и облизываюсь на выпечку за гнутым стеклом витрины: яблочный штрудель (Apfelstrudel), штрудель со сливочным сыром (Topfenstrudel), пирог с маком (Mohnkuchen), пирог с фундуком и джемом из красной смородины (Linzertorte), творожник (Topfentorte) и бабка (Gugelhupf). Этот последний десерт представляет собой просто мраморный шоколадный бисквит с хорошо заметными гребешками и отверстием в середине. И конечно, торт «Захер», правда не в авторской версии. Шантол знает, что вдали от столицы он спокойно может его делать, но только не называть «оригинальным».

На металлическом подносе приносят кофе. Его осторожно ставят передо мной на накрахмаленную льняную скатерть, вместе со стаканом воды – чтобы компенсировать обезвоживание. Кубики сахара лежат в маленьких сахарницах и вынимаются маленькими щипчиками. В крошечных белых кувшинчиках без ручки подаются сливки.

Куски торта бережно поднимаются треугольной лопаткой и осторожно укладываются на тарелку. Это неспроста: по старинной австрийской примете, если девушка перевернет кусок торта, злая свекровь ей обеспечена. Чтобы с посетительницей не случилась такая неприятность, торт украшают взбитыми, слегка подслащенными сливками (Schlag). Я выбрала не пышный торт, а фирменное произведение кафе – яблочный штрудель: рулет из невероятно тонко раскатанного теста с начинкой из яблок, орехов, хлебных крошек и корицы. Яблочная кислинка компенсируется маслянистым вкусом теста, слегка посыпанного сахаром-рафинадом.

Я посматриваю по сторонам. В кафе журчат разговоры; атмосфера расслабленная, непринужденная. Я здесь одна и могу просидеть с единственной чашкой кофе хоть несколько часов подряд. Например, листая газеты, которые ежедневно вывешиваются на специальных деревянных палках у входа. Никто и не пытается меня торопить.

Сейчас, в послеобеденное время, пианист в углу наигрывает Моцарта, Шуберта и Шопена. К вечеру атмосфера и темпы меняются. Когда чинные, консервативные дневные посетители расходятся, оркестр на втором этаже начинает играть современные, более дерзкие мелодии.

Тироль уже познакомился с джазом: это произошло в 1922 году, в отеле «Солнце» (Sonne)[33]. Кафе «У Шиндлеров» стремится не отстать от изменчивой моды. 10 марта 1923 года Гуго дает объявление об открытии кафе с танцами: «Кафе-салон. 5-часовой чай с музыкой». Начинание имеет такой успех, что к январю 1925 года, как гласит объявление в газете Innsbrucker Nachrichten, музыка играет уже ежедневно, с двух часов[34]. Газета также сообщает, что «танцами будет руководить господин Констант из танцевальной школы Швотта» и что начиная с 15 января в кафе будет играть джаз-банд Sar-Seidle. Это настоящий хит, и Гуго гарантирует, что джаза в кафе будет достаточно.

Молодые пары сплетают руки над столиками и кружатся в танце сначала на втором, а потом и на третьем этаже. Танго, фокстрот, свинг и американский бигбенд звучат летними вечерами из открытых окон. Вскоре молодые жительницы Инсбрука уже приходят в смелых платьях длиной выше колена и с короткой стрижкой «боб». Бывает, они танцуют друг с другом: только что закончилась война и партнеров остро не хватает. Иногда в кафе выступает и женский оркестр.

Это не Нью-Йорк, не Париж. Это даже не Вена. На послевоенных руинах кафе «У Шиндлеров» создает для тирольцев свой «век джаза», пусть и в миниатюре.

В городском архиве я обнаружила красивый рисунок ярко-синей и кремовой гуашью, выполненный для кафе «У Шиндлеров» (см. илл. 10 на вкладке). На заднем плане изображено джазовое трио из пианиста, ударника с поднятыми вверх палочками и саксофониста. Справа от них танцует пара: женщина в длинном платье, слегка изогнувшись, собирается сделать поворот, оборка на подоле взлетает вверх, следуя ритму музыки. На переднем плане еще одна пара: женщина с короткой современной стрижкой рядом с мужчиной очень импозантного вида. Они как будто бы только что вошли, и женщина снимает пальто. Все элегантно, стильно, современно.