Утраченное кафе «У Шиндлеров». История Холокоста и судьба одной австро-венгерской семьи - [15]

К октябрю 1907 года Кларе Гитлер стало хуже. Рак груди дал метастазы. Доктор Блох сообщил семье, что теперь положение стало безнадежным. С 28 октября Клара не вставала с постели, и Адольф взял на себя домашнее хозяйство. Кубичек удивлялся, до чего ловко его друг исполнял свои новые обязанности:

Я знал, какого низкого мнения Адольф об этих монотонных, хоть и необходимых делах. И поэтому я довольно скептически относился к его хорошим намерениям и думал, что он ограничится парой-тройкой красивых жестов. Однако я сильно заблуждался. Оказалось, я совершенно не знал Адольфа с этой стороны и даже не представлял себе, что безграничная любовь к матери сподвигнет его на выполнение всякой домашней работы, да так хорошо, что мать не могла нарадоваться. Как-то я приехал к ним на Блютенштрассе и застал Адольфа за делом. Он, в синем фартуке, методично отскребал пол кухни, к которому явно давно никто не прикасался.

С 6 ноября 1907 года Эдуард посещал Клару каждый день. Потом, в автобиографии, он писал, что Адольф спал рядом с матерью, чтобы быстро откликнуться на любую ее просьбу. Для обработки кожи вокруг швов Эдуард прописал Кларе йодоформ, легкий антисептик; чтобы облегчить страшные боли, он давал ей и морфий. Клары Гитлер не стало в ночь на 21 декабря 1907 года. Вся семья понимала, что Эдуард уже ничем не мог помочь, поэтому его известили только утром.

Днем Эдуард приехал в Урфарт, чтобы оформить свидетельство о смерти. Адольф сидел рядом с умершей; ночью он явно ни на минуту не сомкнул глаз. В память о матери Адольф набросал ее карандашный портрет. Эдуард какое-то время побыл с безутешной семьей. Как мог, он постарался объяснить, что смерть стала для нее избавлением.

Как и хотела Клара, 23 декабря 1907 года ее похоронили рядом с мужем. На следующий день вся семья появилась в приемной у доктора Блоха, чтобы поблагодарить его за все, что он сделал для матери. Адольф пожал врачу-еврею руку и произнес: «Вечно буду вам благодарен».

Линц, август 2019 года

Я все еще на кладбище. Линц стал домом для трех поколений семейства Кафка; все они здесь и похоронены. Перед Зигмундом и Эрминой лежит их дочь Берта Унгар и внук, Курт Унгар. Их надгробия тоже выполнены из черного мрамора, хотя пониже и поскромнее. У них не осталось потомков. В Линце эта ветвь семьи пресеклась. Потом я отправляю фотографию, сделанную на кладбище, в Соединенные Штаты, своим родственникам Кафка – внуку Зигмунда и Эрмины Джону и двум их правнукам. Они радуются, потому что в обозримом будущем вряд ли совершат такое далекое путешествие.

Удивительно, но мой отец гордился тем, что его дядя Эдуард врачевал Гитлеров. Меня всегда удивляло, что даже самое легкое прикосновение к знаменитости (даже такого рода, как Адольф Гитлер) для моего отца было лучше, чем полная неизвестность. Нам в детстве в это верилось с трудом. Однако же правда вот она, в воспоминаниях доктора Блоха. И на доске объявлений в старой школе Джона Кафки я тоже читаю: доктор Блох «имел сомнительную честь» лечить Гитлера.

В 1908 году, после смерти матери, Гитлер снова попробовал поступить на художественное отделение, и снова у него ничего не вышло, но теперь уже он остался в Вене, без работы и почти совсем без денег. Тогда начали формироваться и его политические воззрения: он заделался ярым поклонником мэра Вены Карла Люгера, лютого антисемита.

Но о своем враче-еврее Гитлер вспоминал с теплотой. Живя в Вене, он отправил ему вторую открытку с новогодними поздравлениями, нарисованную от руки. Эдуард писал, что на ней был изображен монах с бокалом переливающегося через край шампанского и надписью «С Новым годом!» (Prosit Neu Jahr). На обороте благодарный пациент написал: «Семейство Гитлер желает Вам всего лучшего в наступающем году. Всегда благодарный Вам Адольф Гитлер». Эдуарду открытка очень понравилась. Рисунок Гитлер подсушил перед огнем, чтобы придать ему «приятный старинный вид». Этот знак признательности оказался последним прямым общением Гитлера с моим двоюродным дедом.

Больше встретиться им не привелось, но друг друга они все-таки не забыли.

3 Компот

Инсбрук, 2019 год, Андреас-Гофер-штрассе, 13

Танцевать у шеста мне как-то не доводилось, но сейчас я пришла в одну из лучших студий Инсбрука, где обучают «танцам у шеста, упражнениям в воздухе, акробатике и вольным упражнениям»; это все деликатно обозначает танцы для стриптиз-клубов. Вывеска, написанная по-английски – Pole Dance Playground, – висит рядом с входом в эту бывшую штаб-квартиру империи Шиндлеров. Любопытство решительно берет во мне верх. Поднявшись по каменным ступеням в красивую комнату со стеклянным потолком и окнами, выходящими на внутренний двор, я решаюсь на 75-минутный урок для начинающих. Как вертеться у шеста, я понятия не имею: мне по душе йога, упражнения с отягощениями и бег.

Прежде всего меня проводят в раздевалку, где я с ужасом обнаруживаю целые ряды бежевых, красных и розовых кожаных ботинок на платформе. Я начинаю задумываться, не пойти ли на попятный, но тренер перехватывает мой взгляд и поясняет, что начинающие занимаются босиком. У меня свой план: расположиться где-нибудь в уголке полного зала, выполнить упражнения и потом погрузиться в атмосферу этого места, бывшего давным-давно квартирой моих бабушки и дедушки.