Первым он узнал Тайни. Затем послышался ноющий голос Дортмундера:
— Где этот чертов Стэн?
— Вот я, — ответил Стэн, выходя на площадку и наделав своим появлением переполоху, словно в детском аттракционе «дом ужасов». — Что происходит? — спросил он. — Где лодка?
— Там, у железной дороги, — ответил Энди, неопределенно махнув рукой вдоль по берегу. — Мы пришли оттуда пешком.
— Не пришли, а приползли, — уточнил Тайни, держа ладони под мышками и прижав локти к бокам.
— Теперь мы можем ехать? — спросил Джон.
— Ехать? — Стэн оглянулся по сторонам. — Сдается мне, вы потеряли пару-тройку людей.
— И семьсот тысяч долларов в придачу, — сказал Тайни.
— Долго рассказывать, — добавил Келп.
— Поговорим завтра, хорошо? — сказал Дортмундер. — На сегодня хватит.
— Свет зажегся! — возбужденно воскликнула Мэй.
Уолли бросился к окну и выглянул наружу, после чего все присутствующие, включая Миртл и Эдну, поспешили на улицу Вязов, надеясь услышать окончание затянувшейся истории. Впрочем, сами они до сих пор сидели в тепле под крышей; пришлось немного подождать, пока вернувшиеся с озера мужчины не переоделись в сухое. Тем временем Мэй сварила суп, Миртл поджарила хлеб, Эдна смешала коктейль. Она называла его «Кровавая мэри, которая мигом высушит ваши носки». Все это позволяло надеяться, что рассказ о ночных приключениях обойдется без излишнего нытья и горьких сетований. Говорил в основном Келп, Тайни вносил поправки, а Дортмундер вставлял живописные замечания.
Услышав о гибели Тома Джимсона, его бывшая подруга и дочь не скрывали радости.
— Лучше поздно, чем никогда, — заметила Эдна. — Я думала, что рассталась с ним много лет назад, но лишь теперь могу спать спокойно.
— Мне так хотелось встретиться с отцом, — сказала Миртл с грустью в голосе. — И я с ним встретилась. Пусть уж лучше он остается моими воспоминаниями.
Рассказ о Даге был воспринят с сочувствием.
— Этот молодой человек не вызывал у меня особого расположения, — заявила Эдна. — Миртл прекрасно об этом знает...
— Мама! — воскликнула девушка.
— ...но я, во всяком случае, не желаю ему зла.
— Даг — настоящий профессионал, — в тысячный раз повторил Дортмундер. — Он выйдет сухим из воды. В любом случае ждать его было бесполезно. Он все равно не нашел бы нас.
— Это точно, — подтвердил Келп.
— Наконец-то Джону удалось выпутаться из передряги без особых приключений, — заявила Мэй.
— Да уж, черт побери, — отозвался Дортмундер. — И, кстати, без всяких гидрокостюмов, баллонов и прочего снаряжения.
— Будем надеяться на лучшее, — вставила Эдна.
— Я, во всяком случае, надеюсь, — сказала Миртл.
— Мы все надеемся, — добавил Уолли, не отрывая взгляда от девушки.
Над промокшей землей поднялось тусклое солнце, но никто не ложился. Дортмундеру очень хотелось спать, но остальные, судя по всему, были не прочь посудачить о видах на будущее.
— Между мной и водохранилищем все кончено, — заявил Дортмундер со всей возможной твердостью.
— Беда в том, что мы вложили в это предприятие кучу денег и труда, — заметил Тайни.
— И потеряли двух, а то и трех человек, — подхватил Дортмундер. — Я вовсе не спешу к ним присоединиться.
— Я держался за ящик вот этими руками, — сказал Келп. — Вот что меня вдохновляет.
— К тому же теперь нам нечего бояться Тома, — поддакнул Стэн.
— Даг потерял веревку, а я порвал леску, — сказал Дортмундер. — Теперь у нас нет лодки и профессионала-ныряльщика.
— А если Даг вернется? — спросила мамуля.
— Это ничего не изменит, — отрезал Дортмундер. — Лично я впутался в это дело лишь затем, чтобы не дать Тому взорвать дамбу и утопить людей...
— Это так на него похоже, — заметила Эдна.
— ...но теперь опасность миновала, — продолжал Дортмундер. — Эти деньги принадлежат Джимсону. Том лежит на дне рядом со своими богатствами. Давайте оставим их в покое. Я отправляюсь спать, а затем уезжаю в Нью-Йорк. А уж потом подумаю, чему посвятить остаток своей жизни.
Компания «Бэйтсвилл» по праву гордится своей продукцией — стальными гробами с системой катодной защиты. В дно фоба впаивается магниевая пластинка, а прикрепленное к ней сопротивление определяет место, где появляется ржавчина, и немедленно посылает туда ионы металла. Со временем запас магния истощается, однако фирма гарантирует сохранность содержимого гроба на воздухе и под землей по меньшей мере в течение двадцати пяти лет.
На воздухе и под землей.
А в воде? Кто знает...
Утро. Все утро шел нескончаемый ливень. Сотрудники ночной смены покидали рабочие места на плотине; повесив носы и втянув головы в плечи, они рассаживались по машинам без привычной пикировки с дневной сменой, которая торопилась навстречу, изрыгая проклятия и желая лишь одного — побыстрее укрыться в сухих кабинетах. Многие недели хорошей погоды были забыты.
«Когда же кончится этот дождь?»
За все утро по плотине проехали лишь три автомобиля. Даг очнулся в тот самый миг, когда над ним проезжала третья машина. «Я жив», — удивленно подумал Даг, лежа на камнях у восточного края дамбы, чуть ниже проезжей части, у самой воды.
А удивляться было чему. Последнее отчетливое воспоминание о кошмарной ночи было связано с тем головокружительным мигом, когда Даг наконец увидел железную дорогу. Головокружение объяснялось отчасти тем, что мозг Дага уже был затуманен кислородным голоданием. И все же он был поистине счастлив, когда после долгих безуспешных поисков перед ним внезапно открылись две ржавые стальные полосы, ведущие к тайнику с семьюстами тысячами долларов.
