Утонувшие девушки - [6]

– «Я еще жив – ха! Ха! Ха! Все еще жив…»

Да уж. История ее жизни – просто жить и потрахивать по ходу пару-тройку подходящих партнеров.

Энджи очень хорошо знала, что суть жизни и смерти заключается в сексе. Она уже успела убедиться, что людские сексуальные пристрастия отличаются многообразием – от «нормальных» до извращенных и даже смертельных. В «Лисе» секс предлагался во всем его разнообразии. Сюда приходили мужчины, чтобы купить секс. А Энджи может получить его бесплатно. Клуб «Лис» был ее личной версией русской рулетки, вызовом собственной смертности и болезненно очевидной тщетности любых усилий.

Ее фирменный способ «оставаться живой – ха! Ха! Ха!».

В принадлежащем клубу мотеле по другую сторону стоянки сдавались номера на час. Энджи уже заплатила за один сразу по приезде. Свет в клубе вдруг сделался приглушенным и сменился с красного на синий – зазвучала другая песня. Энджи залпом допила бокал, с облегчением ощутив приятное, расслабляющее опьянение, и жестом попросила бармена налить еще. В этот момент потенциальная добыча подошла к стойке.

Незнакомец улыбнулся, и Энджи незаметно втянула воздух: вблизи он еще лучше. Ее буквально скрутило от желания. Прекрасные белые зубы; чуть длинноватые резцы придают лицу что-то соблазнительно хищное. Морщинки веером расходятся от уголков синих глаз, казавшихся при таком освещении почти фиолетовыми. Ничего себе, какой красавец! Правда, вид у него малость потрепанный, но это ему ничуть не вредит.

У нее даже дух захватило.

Однако тревожная сирена на краю сознания взвыла громче – экстренный случай, серьезная проблема. Энджи будто кто-то шепнул на ухо: «Не касайся. Он слишком красив для тебя. Чересчур высокая планка. Никогда не связывайся с тем, кто делает тебя хоть в чем-то слабее».

– Привет, – сказал незнакомец.

Энджи кивнула и отпила большой глоток водки с тоником, которую бармен только что поставил перед ней.

Контролировать происходящее. Уходить первой, сразу после секса. Не называть своего имени.

– Купить тебе выпить? – спросил незнакомец, положив правую руку на стойку и наклонившись к самому уху Энджи – от тягучих басов вибрировал весь клуб.

Она показала бокал:

– У меня есть.

– Тогда потанцуем? – Незнакомец смотрел ей прямо в глаза. Не моргнув, Энджи неторопливо отставила бокал и встала, оказавшись вплотную к незнакомцу. Он выпрямился, но не отступил. Энджи невольно взглянула ему в лицо. Синеглазый оказался еще выше, чем она ожидала, и шире в плечах.

– Может, сразу в номер? – в свою очередь спросила она.

Он заморгал, сразу насторожившись. Энджи улыбнулась – ее возбуждала собственная способность зажечь этот опасливый огонек в глазах мужчины: это смещало традиционный баланс сил. Она хорошо знала, что жертвами почти всегда оказывались женщины или дети, а насильниками неизменно выступали мужчины. Энджи пристально смотрела на него в ожидании ответа. Не дождавшись реакции, она подхватила со стула свою кожаную куртку и направилась через плотную толпу бурно отплясывавших к красной надписи «Выход», светившейся над задней дверью.

Его решение пойти за ней последовало быстро: незнакомец нагнал Энджи и схватил за локоть – чуть сильнее, чем надо. В ней плеснулся легкий страх – и словно разбудил, заставил очнуться. Энджи медленно вдохнула, успокаиваясь, и повернулась к незнакомцу. Сердце сбилось с ритма при виде исказившей лицо страсти, потемневших синих глаз.

– Что ты имела в виду? – требовательно спросил он.

– А сам как думаешь?

Не ослабляя хватки, он оглядел ее всю – груди, бедра, длинные ноги, черные байкерские ботинки. На шее у него забилась жилка. Левой рукой незнакомец тронул длинные волосы, с явным удовольствием отметив их гладкость и тяжесть, и отвел темно-рыжий водопад в сторону, обнажив шею. Коснувшись ладонью нежной кожи, он обвел большим пальцем подбородок и щеку. У Энджи поплыло перед глазами, колени подогнулись. Незнакомец наклонился, и его губы оказались совсем близко от губ Энджи.

– Разве ты дешевка? – прошептал он.

Ее веки затрепетали.

– Ты не доверяешь мне, потому что я веду себя свободно?

– Я никому не доверяю.

– Если не терпится расстаться с наличными, иди, снимай девиц у шеста. – Энджи сделала движение, чтобы уйти.

Но хватка незнакомца стала стальной.

– Прекрасно, – пробормотал он на ухо Энджи. – Пойдем.

Комнату мотеля освещал пульсирующий красный свет неоновой вывески над стоянкой, отчего жидкие занавески пылали, как бьющееся сердце или тигль в дьявольском подвале. Бум, бум, бум – от басов из клуба вибрировали тонкие стены в такт неоновым вспышкам. Сотрясались даже половицы. Где-то вдалеке взвыла сирена – «Скорая», или полиция, или пожарная. Общество заботится о своих гражданах, поддерживая порядок.

Спинка кровати стучала о стену, когда Энджи скакала на незнакомце в такт музыке из клуба. Кровь в ней кипела, кожа блестела от пота. Он лежал обнаженный, на спине, пристегнутый пластиковыми наручниками к изголовью. Одежда валялась на старом ковре, ботинки – в разных углах. Глубоко впиваясь ногтями в кожу, Энджи занималась сексом яростно, задыхаясь и истекая по́том, мотая тяжелыми грудями, вытравляя мысли последних месяцев… все, что не удалось сделать, чтобы спасти пострадавших детей… ее невсемогущество, ее бессилие… выгорание, неизбежное для сотрудников ее отдела… развращенность и гнусь, которые она видит не первый год… Только начинает казаться – ну уже все повидала, как жизнь подбрасывает новое, невиданное паскудство…