Утомленная балом - [24]

— Не думаю, что Панин сделает ее счастливой.

— От чего же?

— Дмитрий Петрович — вдовец, а вдовцы — не лучшая партия для юной девушки.

Вересовы еще немного постояли вместе.

Николай Степанович переминался с каблуков на мыски, лениво наблюдая за толпой. Он считал подобные сборища ненужным времяпрепровождением и выводил супругу в свет только потому, что так было принято. Танцевать сегодня он не планировал, поэтому раздумывал, чем бы заняться во время бала. Неплохо бы встретить знакомых, тогда и время потечет быстрее.

Лиза решила поискать Анну. Она углубилась в толпу и скоро оказалась позади красивой пары; молодой офицер взволнованно разговаривал с высокой женщиной: «Уехать? Думаете ли вы об этом? Я не верю этому. Это не ваше намерение».

Лиза поймала себя на мысли, что страстный шепот отзывается в ее сердце, заставляя его замирать. Ах, если бы с такой же страстью с ней говорил Панин!

Молодой человек обернулся, и Лиза узнала Дантеса.

«Стаси права. Натали и Жорж безумно влюблены друг в друга».

Лиза миновала спорящих друг с другом кавалергардов, двух растерянных барышень, молодящегося старика в пенсне и еще нескольких человек. Скоро она оказалась в непосредственной близости от фрейлины Мари Мердер и подошла к ней.

— Какой чудесный вечер, — Лиза раскрыла веер.

— Чудесный? Вы находите? Гораздо интереснее наблюдать за Дантесом. Пожалуйста, не поворачивайтесь. Эта пара словно создана друг для друга, — фрейлина вздохнула. — Сегодня так душно и так много гостей, что я здесь надолго не задержусь.

Лиза простилась с Мари и продолжила поиски.

Неожиданно для Лизы рядом оказался Митя.

— Вы кого-то искали, Лиза? Могу я вас похитить? — Панин взял Лизу за руку и увлек за собой.

Они оказались в небольшой комнате. Задернутые шторы, удобные кресла, полумрак — все это располагало к разговору.

Лиза села в кресло и осмотрелась; в комнате больше никого не было. Митя расположился возле Лизиных ног на ковре.

— Что вы скажете в ответ на мои письма?

Мужские руки нежно прикасались к коленям.

«А если кто-нибудь увидит?»

Она попыталась избавиться от настойчивых рук, слегка отпрянув назад.

— Митя, вы забываетесь, — Лиза проявляла беспокойство, — мы здесь не одни…

— Конечно, мы не одни, иначе моя настойчивость не ограничилась бы этим вопросом, — он придвинулся ближе. — Скажите что-нибудь, Лиза.

— Я не могу ответить сейчас. Может быть, позже, — она отвернулась.

— Перестаньте говорить загадками, — Митя крепко обнял ее за колени, — «да» или «нет»? Понимаете, о чем я?

Лиза посмотрела Мите прямо в глаза:

— И что, если «да»? Я ведь замужем.

Панин вскочил на ноги.

— Значит, брак — это преграда? И вы ни за что не переступите через условности? — он приблизился к ее лицу. — Неужели, моя любовь ничего не стоит?

Митины глаза были совсем рядом. Лиза наконец разглядела их цвет: цвет листвы после первого заморозка. Она не думала, что близость влюбленного человека снова заставит ее трепетать. Руки не слушались: хотелось оттолкнуть Митю и встать, но тело словно вдавило в кресло.

Он нежно погладил ее под подбородком:

— Знаешь, Лиза, — заговорил он ласковым шепотом, — когда ты так близко, я забываю, что женат.

Лиза будто очнулась, слово «женат» мгновенно ее отрезвило. Митя допустил оплошность: незачем было вспоминать Катрин. Она проскользнула мимо Мити, шаль слетела с ее плеч.

— Я напишу вам, сегодня же.

Вместо того чтобы ее остановить, Митя поймал невесомую ткань и вдохнул запах. Пахло летом: фиалками и орхидеями.

— Ваша шаль! — крикнул он вслед, но Лиза его не слышала.

Она пробиралась сквозь плотный поток вальсирующих. Но вместо того, чтобы миновать зал, оказалась прижатой к стене. Переведя дух, вгляделась в танцующих: «Где же Анна?»

Рядом сидели три пожилые дамы, их лица казались неестественно бледными — толстый слой пудры скрывал не только морщины, но и румянец.

Послышалось старческое брюзжание:

— Ах, Евпраксия Самойловна, как я согласна с вами! Натали Пушкина — большая кокетка. Нынешняя молодежь излишне свободна, какие уж тут семейные ценности. В наше время были иные нравы.

Лиза пригляделась к женщинам. Первая — дама преклонных лет — в прошлом видно была хороша собой, умела держаться с подчеркнутым достоинством и обладала хитрыми глазками. Ее соседка — Евпраксия Самойловна — от души сочувствовала обманутому мужу и не жалела острых слов, отпускаемых в адрес танцующей неподалеку пары. Третья напудренная подружка кивала головой, сжигая Натали и Дантеса негодующим взглядом.

Лиза спрятала лицо за веером. Разговор пожилых дам смутил ее, и она забеспокоилась, что кто-нибудь из знакомых увидит ее растерянность, краску на щеках и — не дай-то бог! — подумает что-нибудь нехорошее. Словно речь шла не о Натали Пушкиной, а о Лизе Вересовой.

Вальс к этому времени закончился, объявили мазурку. Лиза опустила веер и обнаружила рядом Панина. Он протянул ей шаль:

— Прикройтесь.

Лиза набросила тонкую материю на плечи. Страх оказаться разоблаченной продолжал мучить ее. Однако Митя, вместо того, чтобы удалиться, взял ее за руку.

— Вы позволите, Елизавета Павловна?

Лиза закружилась в танце, забыв о пожилых сплетницах. В непосредственной близости находился человек, который стал для нее средоточием мира. Переживания унеслись куда-то, обидные слова, сказанные не в ее адрес, стерлись из памяти, и даже образ мужа, которого Лиза сейчас боялась больше всего, исчез. Ее поглотила мазурка; музыка накатывала, словно морские волны. Возлюбленный был рядом, так близко! Глаза Лизы сияли, она улыбалась, она была счастлива.