Успех-трава - [3]

Глава третья Актовый зал ночью

Вам никогда не приходилось бывать в школе ночью, когда только дежурная ходит по нижнему коридору, а все классы, все кабинеты погружены в тишину и сон?

Все громкие крики, которые днем наполняли школьный воздух, спят, распластанные на стенах, чтобы утром проснуться и снова греметь и звенеть до боли в ушах.

В длинных коридорах уснули лозунги, расписания и стенгазеты.

Уснули пыльные пальмы, лимонные деревья и другие непонятные растения в кадках и глиняных горшках.

В кабинетах физики и химии задремали умные приборы.

Тихо свернулись в рулоны географические карты — они видят сны про Африку, про Ледовитый океан и про незаметную речку Ельцовку…

В спортивном зале мягкие толстые маты раскинулись вповалку и сопят рядом с гимнастическим конем: им здорово досталось прошлым днем, и то ли еще будет завтра!

А в просторном актовом зале стройными рядами спят деревянные кресла; спит под потолком забытый с Нового года голубой стеклянный шарик; и на широкой сцене, возле теплой батареи, тревожно спит вдребезги разбитое пианино «Элегия»…

Именно сюда, на сцену, наталкиваясь в темноте на кресла, путаясь в тяжелом бархатном занавесе, пришла учительница музыки Берта Мольбертовна.

— Ах, когда-то это было вполне хорошее пианино! — сказала она, добравшись до «Элегии». — Каждый, кто умел, играл на нем с удовольствием. А потом его стал колотить с удовольствием каждый, кто не умел. И вот — остался лишь красивый ящик-футляр. А все, что внутри — все, что играло и звучало, — поломано, разорвано, растерзано… Ни один человек теперь не подходит к этому музыкальному инструменту. И вам, мадам Кикимора, тут будет очень спокойно. Молоточки поломаны, и почти все струны оборваны, но при большом желании вы все-таки сможете себе сыграть на оставшихся струнах что-нибудь волшебное, если вам станет скучно.

— Значит, теперь моя квартира будет называться «Элегия»? — спросила Кикимора. — Что ж, тоже красиво. Ладно, я довольна.

— Я буду к вам иногда забегать, — пообещала Бемоль. — А раз в неделю в этом зале собирается большой школьный хор. И вы, не вылезая из пианино, сможете петь потихоньку вместе с нами… Но, вообще, сюда редко кто заглядывает — разве только по праздникам. Актовый зал — на замке, а ключ — У меня.

— И без ключа отсюда выйду, если захочу. Мы, ведьмы, никаких замков не признаем.

— Смотрите, мадам Кикимора, далеко не убегайте: сейчас зима, замерзнете… Спокойной ночи!..

Говорит автор

Первое отступление

Конечно, некоторые капризные читатели теперь могут сморщить носик, вытянуть губы в трубочку и презрительно прогудеть:

— Ерунда какая-то! Придуманы тут всякие глупости! Ведь ничего такого на свете не было, нет и никогда не будет. Разве может ведьма жить в «Изумруде»? Разве бывает в учительской сломанный телевизор? Кто его сломал? Эвелина Сидоровна вместе с Марией Сулеймановной? А может быть, сам директор Иван Иванович перед отъездом в Москву?.. Ерунда какая-то!.. И потом, — где видано, чтобы в школьном актовом зале стояло разбитое пианино? Здесь ведь школа, а не пиратский корабль… Нет, нет, нет! Такого не было и никогда не будет. И как может старенькая ведьма жить в «Элегии»? Кто ей приносит пенсию, кто ей ходит за лекарствами в аптеку?.. Если автор и дальше будет такое выдумывать, — мы эту сказку читать не будем!

И сказав это, некоторые капризные читатели с сожалением посмотрят на автора: «Что же это ты, дедушка? Седой, а простых вещей не понимаешь?»

Что тут сказать?

Тирлим-пом-пом,

Тирлим-пом-пом!

Компот приехал…

Нет, компот тут ни к чему. Конечно, автор виноват, что в его седую голову лезет всякая ерунда. И вполне может быть, что он тут что-то выдумал насчет телевизора «Изумруд» и насчет пианино «Элегия». Но за ведьму, дорогие мои читатели, я ручаюсь: вот тут самая чистая правда!

С ведьмой Кикиморой я лично встречался и даже говорил ей: «Эх ты, старушка! Все шутки шутишь?..» А она отвечала мне по знакомству: «Эх ты, старый выдумщик! Все сказки сочиняешь?..»

Вы, может быть, думаете, что и Кати Карамелькиной нет в нашем городе?.. Как? Вы не знаете Карамелькину?.. Не может быть! Неужели я до сих пор ничего о ней не рассказал?

Ну, это дело поправимое: в следующей главе милая Катя непременно должна появиться…

Смотрите-ка, вот и она!

Глава четвертая Вот она — Катя!

Ученица второго «в» была не слишком приятная особа.

Во-первых, училась она кое-как. Пятерок в ее табеле было не слишком много: все больше попадались троечки, а иногда и двоечки мелькали.

Во-вторых, она была слишком самоуверенная и смелая… Нет-нет, конечно, смелой быть очень хорошо, но ведь я сказал «слишком». Чувствуете разницу?..

В-третьих, ей ничего не стоило что-нибудь сочинить, выдумать или, попросту говоря, соврать. Нельзя сказать, что она была настоящая врунья. Но можно сказать, что в будущем, когда она вырастет и станет взрослой, то из нее получится недурная сочинительница. И, может быть, когда-нибудь вы купите книжку под названием «Сказки Кати Карамелькиной»!..

А в-четвертых, она была порядочная трусиха. И особенно боялась Ваську Пробкина и его пятнистого дога по имени Арлекин.

А в-пятых, Катя Карамелькина была ужасно любопытна. Ее интересовало решительно все! У кого какой бант на голове? Какие котлеты вчера готовили в соседней школе? Сколько молочных зубов осталось у соседки по парте?