Успех подкрался незаметно - [7]

— Нет, — хмыкнул Урс, — опаздывает мое, как ты выразился, чудо не часто. Кстати, если тебя интересует, она уже минут десять слушает нашу захватывающую беседу. — Он ехидно ухмыльнулся. — Эй, стихийное бедствие, спускайся, мальчики тебя заждались.

Нет, точно Иуда. Я ему за это еще отомщу. Сунув свою сумочку в трещину на гребне камня, я грациозно спрыгнула и… кто бы сомневался — попав ногой в выщербину, с элегантностью мешка плюхнулась на бок.

Марк, ошарашенно наблюдавший за моими перемещениями, перевел взгляд на моего напарника и задал самый естественный в сложившейся ситуации вопрос:

— Слушай, юный Мегрэ, а как ты узнал о наличии этого милого создания в непосредственной близости?

— Это моя маленькая военная тайна, — напыщенно изрек Урс, но потом не выдержал и улыбнулся. — Понимаешь, женщины делятся на глупых и исключения, которые, как водится, лишь подтверждают правило. Так вот, исключениям известны хотя бы самые очевидные вещи, необходимые для жизни в цивилизованном обществе. Например, рациональный способ использования духов. Глупые же, — легкий обозначающий кивок в мою сторону, — предпочитают поливать себя с ног до головы, абсолютно не думая ни о времени суток, ни тем более о страдающем обонянии ближайшего окружения. А поскольку ближайшим окружением данного экземпляра в последние годы являюсь я, то уж что-что, а запах ее духов я за километр учую.

«Это провал», — подумал новоявленный Джеймс Бонд в юбке. Странно, но, похоже, Урс прав. Не в оценке моих умственных способностей, разумеется, а в своих рекомендациях по использованию парфюмерной продукции.

— М-да… — глубокомысленно заметил Марк. — Ну что, господа террористы-контрабандисты, какие будут идеи по поводу нашего дальнейшего времяпрепровождения?

— Кстати, а где Леон? — невинно поинтересовалась я.

— Твой дружок заставил нас разделиться. Все в лучших традициях плохих детективов. Забрел, понимаете ли, в кафе, пышек поесть. Ну, я к задней двери отправился, а Леон у главного выхода остался. А у меня еще сотовый разрядился… Так что где мой напарник — не знаю. Скорее всего, тебя, милая, у академии караулит. — Марк победно задрал нос и помахал аттестатом.

— Можно еще вопрос, о победитель? — съехидничала я.

— Валяй.

— Что ты будешь делать вечером в случае победы, я слышала. А если «Урсова чертовка» снова окажется хитрее и вы проиграете?

От такой наглости Марк даже опешил.

— Ну… — промычал он, — тогда буду заливать горе в… все равно в «Альфе».

— Умно придумано, — одобрила я. — Значит, вечером увидимся в более привычной обстановке.

— О'кей, — кивнул Марк и спохватился: — Ладно, к делу. Дашь ли ты слово, что не будешь пытаться мешать мне донести диплом до ректора?

— А ты мне поверишь? — Безграничное удивление, прозвучавшее в моем голосе, услышал бы даже глухой.

— У тебя много недостатков, но я еще ни от кого не слышал, чтобы ты нарушила данное слово. Поверю.

Соблазн был велик, каюсь.

— Нет, не дам.

— Жаль, — почти вздохнул он и совершенно неуловимым движением взмахнул рукой.

Черт, совсем забыла! Марк, точнее его далекие предки, были выходцами из известного земного штата Техас. Известен он в основном кактусами и ковбоями (хотя про первые могу и перепутать). Ни лошадей, ни коров на Рэнде нет, зато кактусы вполне водятся. Правда, все больше в горшках. Однако отсутствие вышеупомянутой живности не помешало Марку научиться виртуозно владеть лассо — это у них семейное развлечение. И на этот раз его бросок был омерзительно точен — крепкая петля стянула мне руки.

— Прости, Нэтта. — Несмотря на то, что я отчаянно брыкалась и даже, позабыв про запрет ректора, пыталась кусаться, Марк умело связал меня и аккуратно поместил рядом с Урсом. Живописная получилась группа.

— Всем пока! Увидимся в «Альфе». Не опаздывайте. — Сверкнув довольной улыбкой, он удалился.

Марк благополучно скрылся из виду, но я, прежде чем начать действовать, закрыла глаза и спокойно досчитала до шестидесяти. Причем не один, два, три, а двести один, двести два… Помогает. Но стоило мне мысленно произнести: «Двести шестьдесят», как тут же закипела работа. Для начала я велела Урсу переместиться таким образом, чтобы узлы на его веревках оказались в зоне моей досягаемости. Не забывая воздавать хвалу противнику, связавшему мне руки спереди, я с грехом пополам распутала своего напарника. Следующие пять минут я молча (ну хорошо, не совсем молча) скрипела зубами, глядя, как этот увалень пытается развязать меня. Понимаю я, понимаю, нет у него опыта подобного рода. Зато вот я, лежа с гипсом после знаменитого штурма Эвереста, в совершенстве освоила науку вязать и распутывать узлы. Название у нее красивое оказалось, прямо врезалось в память — макраме… Но вот мои путы были ослаблены, я нетерпеливым движением вернула себе свободу и буквально взлетела на камень. К моей сумочке, обещавшей стать самым полезным предметом в эпопее по возврату пресловутой контрабанды.

Дело в том, что моя сумочка, равно как и сумочка любой уважающей себя особы женского пола в возрасте от двенадцати до восьмидесяти лет, представляет собой переносную гримерную. Одно отличие, правда, было — редко в каком женском ридикюле можно обнаружить накладные усы. Но я запасливая и, без ложной скромности признаюсь, предусмотрительная.