Условия диктуем мы - [49]

– Выспался, прямо как у тещи на перине, – сладко потягиваясь, проговорил Зотов. – Еще бы пожрать чего-нибудь, и тогда помирать не страшно…

– А вот, у тебя гидроколбаса во фляжке, – пошутил Локис.

Ночью, когда разведчики проходили вдоль околицы Тиндидага, они наткнулись на речку, единственную, которая протекала через селение.

– С этой гидроколбасы, – буркнул Михаил, выбираясь из вороха прелой старой соломы, – будешь потом сливать где попало. И потом, ее экономить надо…

Володя тоже вылез из соломы и, подойдя к бойнице, некоторое время всматривался в селение, которое было видно как ладони. Все, за исключением двора дома Абддуллы. А именно его Локис и хотел бы увидеть. Больше для порядка он поводил прицелом по другим дворам. В селении явно были чужие, это чувствовалось по тому, как вели себя жители. Когда несколько дней назад они из этой самой башни смотрели на Тиндидаг, аул выглядел значительно оживленней. Во всяком случае, гоняли по улицам стайки пацанов. Теперь же на улицах было пустынно.

– Слушай, Медведь, – подал голос Чернов. – А с чего ты взял, что на опушке на тебя напал «чех»? Может, это просто какой-нибудь местный абрек?

Володя рассказал товарищам о том, что с ним произошло. Собственно, из-за этого разведчики и решили перебраться в башню.

– Может, и местный абрек, – не стал спорить Локис, продолжая наблюдать за селом. – А может, и залетный. Я его об этом спросить не успел. А сам он…

Володя не договорил, потому что в селе внезапно началось какое-то движение. Люди стали собираться на площади-майдане перед мечетью. Точнее, их собирали. Какие-то мужчины в камуфляжной и просто защитной форме буквально насильно выгоняли мужчин из домов, указывая, куда им следует идти. Вскоре на майдане собралась довольно большая толпа. На возвышении появился сухой горбоносый человек. Но не мулла, это Володя понял сразу же. Он принялся что-то говорить сельчанам, энергично размахивая руками. Володя не мог слышать, что именно он говорит, но догадывался, что мужчина кого-то ругает или проклинает. Продолжая водить оптикой по толпе, Локис наткнулся на несколько больших белых кульков, лежавших на земле.

«Да ведь это мусульманские похороны! – осенило его. – Откуда же в ауле за одну ночь образовалось столько покойников? Никак не меньше десятка, а то и больше».

– Ты чего замолк? – подошел к Володе Зотов. – Что-нибудь интересное увидел? Например, как мусульманские женщины загорают неглиже? Дай я тоже посмотрю…

– Погоди, Зонтик, – отмахнулся Володя. – Тут кое-что поинтересней голых баб… Хоронят кого-то…

– Тогда это не для меня, – разочарованно протянул Михаил. – Я эти мероприятия с детства не терплю… – Он отошел от бойницы и вытянулся на соломе, прикрыв глаза и делая вид, что дремлет.

Тем временем мулла начал читать над покойниками молитвы. Как ни странно, но Володя не увидел ни одной плачущей женщины. Выли и рвали на себе волосы только несколько старух. Но, насколько помнил Локис, это были наемные плакальщицы, за подобный спектакль им платили деньги. И только спустя пару минут Володя вспомнил, что на мусульманские похороны женщин не пускают.

– Черт, – проговорил он вслух. – Да это же боевиков хоронят! Значит, вчера где-то был бой…

– Я даже знаю – где, – заявил вдруг Чернов, – и не вчера, а сегодня. В карагачевой роще. Ты не слышал, что ли, утром пальба была? Правда, еле слышная…

Володя полуобернулся к Андрею. Тот лежал на соломе, закинув руки за голову и, не мигая, смотрел в потолок.

– Я ничего не слышал, – с удивлением сказал он.

– Я же говорю, – сел на «постели» Чернов, – что стреляли где-то километра за четыре с половиной или пять, не меньше. Звук, если я не ошибся, именно со стороны рощи шел. Но слабый… Вот только кто и в кого стрелял – неизвестно.

– Может, Купец в засаду угодил? – осторожно предположил Зотов.

– Не каркай! – сердито зыркнул глазами в его сторону Локис.

Однако эта же мысль мелькнула и у него. Демидов и десантники, оставшиеся с ним, при возвращении обратно через тот же перевал вполне могли напороться на засаду. Хотя, по Володиным предположениям, они должны были выдвинуться значительно раньше их.

Мулла закончил «отпевание». Мужчины в камуфляжных костюмах подхватили носилки с покойниками и «скорым аллюром» понесли их на кладбище. Толпа сельчан начала медленно расходиться. Неожиданно из ворот дома Абддуллы вывели несколько оборванных людей, связанных одной общей веревкой. Подгоняя ударами палок и автоматными прикладами, их вывели на майдан. Горбоносый, выступавший перед односельчанами до муллы, что-то крикнул, и из рук набежавших откуда-то мальчишек в несчастных полетели камни. Локиса поразила звериная жестокость, которую он разглядел на лицах юных шахидов, похоже, это занятие доставляло им удовольствие, да и камни, видимо, они припасли заранее, вытаскивая их из принесенных с собой корзин.

Пленники пытались уворачиваться от камней, прикрывать головы связанными руками, но тщетно – ни один камень не пролетел мимо цели. К тому же общая веревка сковывала их движения: если один уворачивался от летящего в него камня, то подставлял под него другого.