Ускоряющийся - [20]

Его тащило по тротуару, ноги шуршали по мокрому асфальту, потом правая попала в трещину — и он споткнулся, полетел на землю, выставив вперёд руки. Он вдруг ясно осознал, что с ним такое: это инерция! Из далёкой уже школьной программы всплыло слово «импульс». Дима не помнил уже всех нюансов, но осознал, что он нёсся с большущей скоростью, а потом вот сразу остановился. Но так не бывает! Невозможно вот так вот взять — и остановить тело, обладающее массой и скоростью. Даже пулю может остановить только препятствие, о которое она гасит свою скорость, свой импульс. А тут такое большое тело. И враз остановиться? А куда денется импульс? Он всё ещё несёт тело вперёд! В будущем надо научиться ступенчато гасить инерцию, что ли, но сейчас, сейчас-то что делать? И как вообще выйти из режима ускорения?

Дима прикрыл глаза, чтобы в них не попали грязь и мелкие осколки. Он со всех четырёх грохнулся на коленки, потом на пузо. Благо, на нём — кожаная курточка и джинсы, вещи, которые сразу не рвутся. И ещё благо в том, что впереди него никого не было! А третье благо скоро дало о себе знать чавканьем и податливостью: Дима влетел на голый ещё, но мокрый и грязный газон! Вдруг звуки рывком нахлынули, сменив прерывистый рык на вполне привычные городские клаксоны, гомон и шаги людей. Правда, в них вплелось несколько криков.

Дима открыл глаза, рывком сел и первым делом мысленно и медленно ощупал себя, помогая и руками: не поломал себе ничего? Не, вроде пронесло.

Осознал, что вернулся в нормальное русло жизни и, наконец, заметил несколько прохожих, уже остановившихся и глазеющих на него. В чём дело? Тут какой-то старичок выдал:

— Что, хлопец, и тебя поломало?

Дима непонимающе глянул на него.

— И тебя, говорю, долбануло ветром?

— Каким ветром? — выдавил из себя айтишник.

Никто даже не пытался помочь встать Диме. Наверное, не хотели пачкать туфли. Какой-то парень, похоже, снимал его, сидящего на грязном газоне, на мобильный телефон. А проходящая тётка уже выдала сакраментальное: «Нажрался, сволочь! А дома, небось, семья ждёт!»

— Резким порывом, — канцелярски выдал дедок. — Вона одному руку так саданул, что, видать, поломало. Уже даже «скорую» вызвали. Вот и спрашиваю: тебя тоже ветер поломал? Тебе тоже в больничку надыть?

— Н-нет, вроде.

— Ну так а чего тогда разлёгся? Вставай давай. А то вон полициянт на тебя уже глаз положил, — дед куда-то махнул рукой.

Диме свидание с полицией совсем не нравилось, и он поспешил встать. Тело болело, как от долгой и тяжёлой работы. Видать, синяков прибавилось: так умудрился приложиться о поребрик газона, что в том месте пульсировала боль. Болел и локоть, которым он зацепил прохожего.

— Ну и какой он? — дед не унимался. — Большой али маленький?

— Кто? Что? — не понял Дима.

— А человек невидимка! — подмигнул собеседник. — Какой же ветер может так сильно биться?! Ась?!

Дима увидел, что полицейский с напарником подошли к небольшой группе людей. Оттуда доносились стоны, кто-то с надрывом говорил по сотовому. Видать, это тот самый прохожий. Из-за Диминого толчка этому человеку передался сильнейший импульс, и вполне вероятно, что кость просто не справилась со столь резкой концентрацией напряжения — и треснула. Дима испытал жгучее чувство стыда, подумал было подойти к бедолаге и… что? Попросить прощения? Посочувствовать цинично?

Полицейский посмотрел на их группу и что-то сказал в наплечную рацию. Дима надвинул на глаза шапку и, как и был, измазанный во влажной ещё земле и припорошенный сухой травой, поспешил к близкому входу в метро.

«Только бы пронесло, только бы пронесло!» — шептал он, проходя турникеты. На удивление, таки пронесло.

Дима забился в самый зад вагона и до дома ехал как на иголках. Было тревожно и немного страшно.

«Невидимка», сказал тот дед. Как же прав он был в своих хоть и бредовых для всех окружающих, мыслях!

Глава 4 Как рождаются Суперпупсы

Все люди в мире делятся на две категории: те, кто занимается спортом или каким-то иным способом поддерживает своё тело в хорошем физическом состоянии — и на всех прочих. Дима относился к «прочим», и раньше его эта сторона жизни не совсем заботила. Однако сегодня телесный вопрос внезапно стал на повестку дня.

Впрочем, по порядку.

Дима не заметил, как и дома очутился. Слишком голова была забита мыслями о перспективах и возможностях. Да ещё и болела что дурная.

И не только голова. Постепенно успокаивалось от внезапных нагрузок тело, а именно микрорастяжения и миниушибы начали ныть. Он еле стоял на ногах уже сейчас, а что будет завтра?! Поколоченное об асфальт жирное тельце как бы умоляло бросить эту затею — ускорение. Мол, не для тебя эта штука, и Дима мысленно с этим соглашался: да, не для меня. Не для меня такого: рохли и неумёхи. «Каковы бы ни были преимущества вновь приобретённых (и ещё вовсе неразгаданных) возможностей, но реализовать их в полной мере не представится возможным» — так сказал бы его научный руководитель по диплому. Пока он вот такой вот.

«Ничего-ничего, — с непонятным, но вполне принимаемым злорадством думал о своём теле Дима. — Главное — начать! Поболит — и перестанет. Привыкнет. А то вишь! Совсем обленилось. Ты смотри!»