Ущелье злых духов - [28]

Когда лодка обогнула островок и вышла на стрежень, Вострикова расплакалась, прижавшись к плечу мужа. Сергей тихо шептал ей что-то успокаивающее, бережно обнимая за плечи.

Зиновий стоял на причале – видно, издалека заслышал шум мотора. Быстро оглядел вернувшихся выцветшими от времени глазками, и лицо его растянулось в довольной улыбке. Впрочем, старик тут же заметил напряжённые лица друзей, и улыбка угасла. Спрашивать ничего не стал, засуетился, помогая выгрузиться.

Яков Антонович даром времени не терял: погнал Виктора с Сергеем рубить дрова и растапливать баню, внимательно осмотрел посиневшую руку Анны, заявил, что перелома нет, и тут же отправил Зиновия в тайгу за какими-то травами.

Олег помогал всем по мере сил, но двигался, словно на автомате – мысль о затерявшейся невесть где сестре не оставляла. Тёму вспомнил лишь однажды, да и то мимоходом, придя к успокоительной мысли, что «дерьмо не тонет», как-нибудь выкарабкается ушлый бизнесмен из переделки, в которую сам же себя и загнал. Оказалось – ошибался.

После того как все смыли с себя грязь и усталость, немного успокоившаяся Анна крепко уснула, а оставшаяся компания устроилась за столом, Зиновий вынул изо рта чадящую трубку и сообщил:

– Однако толстый ваш потонул.

– К-как? – поперхнулся Виктор.

– Рыбаки сетями поймали, – невозмутимо пояснил старик. – Полный брюхо воды набрал. Милисанер приезжал, спрашивал. А я что? Я ничего не знаю.

– Дела-а… – протянул Яков Антонович. – Больше милиция ничего не говорила?

– Нет, однако. – Зиновий выпустил изо рта очередной клуб дыма. – А что говорить? Потоп и потоп. Про тебя милисанер спрашивал, было дело. Я сказал, тайга ушёл. Он приказал, как вернёшься, к нему ехать.

Виктор резко поднялся и вышел из дома. Немного помедлив, Алексеев последовал за ним. Ничего не понявший Сергей и бакенщик, озадаченно потирающий подбородок, остались в комнате.

Бывшего секьюрити Олег застал на причале. Сгорбившись и засунув руки под мышки, тот упорно смотрел на серп луны, выкарабкивающийся из-за гор. Заслышав шаги, обернулся.

Алексеев поймал его взгляд и успокаивающе кивнул: что произошло, мол, того не изменишь. Виктор заговорил сам:

– Как же так? Я ведь стрелял…

– Значит, промазал.

– Смеёшься? Я из «макара» на бегу пулю в десятку всаживаю, гвозди в забор забиваю! А тут… Чуть не полную обойму «в молоко» пустил?

– Ты промахнулся, – жёстко повторил Олег. – И хватит об этом. А Тёма… Знаешь, есть поговорка: «О мёртвых или хорошо, или никак». Вот и будем «никак».

– Правильно говорить: «Или хорошо, или правду»…

– И кто этой правде поверит? Подумают, что врёшь, а то и в психушку упрячут…

– А что я скажу, если спросят?

– Покумекать нужно… Ладно, пойдём в избу, все вместе посоветуемся.

Оказывается, Яков Антонович пришёл к тому же выводу и даже успел придумать вполне достоверную версию.

– Что, ребятки, на самом деле произошло с Артемием (мир его мутной душе), мы не знаем. Значит, говорить придётся так: мы ушли в ущелье, а он остался возле лодки, коньячок прихлёбывать. Зачем полез в реку – бог весть. Может, сорвался с перепоя, али рыбу решил половить, кто ж его знает? Так и скажем, когда спросят. Но это всё потом. В милицию ехать, это сутки на дорогу терять, да и не отпустят оттуда быстро. А у нас времени нет. Покойнику всё равно, а живого человека нужно разыскать. Так что, Зиновий, мы как ушли, так и не возвращались. Понятно?

Старик молча кивнул.

– Теперь ты, Сергей, – бакенщик повернулся к по-прежнему молчавшему Вострикову. – Сам запомни накрепко и жене внуши: вы нас не видели. Сами выбрались из ущелья и на своей фиговине сюда доплыли. Хорошо, что я сообразил её забрать, сердце словно чуяло что-то… И ещё – о том, что в ущелье видели, помалкивай.

– Это понятно, – криво улыбнулся Востриков. – Мне и самому в больницу для свихнувшихся совсем не хочется.

– Вот-вот, правильно соображаешь… Всё, мужики. Мне собираться пора, а вы спать укладывайтесь, разбужу затемно.

– Опять в дурное место пойдёшь? – осуждающе спросил Зиновий.

– Нужно. Однако ты прав был – такого поганого места я в жизни не видел. Но и выхода нет.

– Тогда и я с вами, – невозмутимо заявил старик.

Яков Антонович внимательно посмотрел на него и отрицательно качнул головой:

– Нет, дружище, ты здесь будешь. И за гостями нашими поухаживаешь, и за хозяйством пригляд нужен. А если снова милиционер приедет? Не застанет никого и, не дай бог, решит, что мы дружно в бега подались, а это ведь не дело. Согласен?

Зиновий покорно кивнул.

– Слаб он уже, – тихо шепнул Олегу бакенщик. – Лет пять назад я бы сам упрашивал его пойти с нами, а теперь что же? Годы, они никого не щадят…

– Я вообще-то тоже собирался, – подал голос Востриков. – Нельзя же так: Лена невесть где, а я тут отсиживаюсь…

– Ты лучше о жене подумай, – строго ответил Яков Антонович. – Ей, чтобы в себя прийти, не один день потребуется. Вот и позаботься о ней. Ну а если припоминаешь что или мысль какая в голову пришла, выкладывай. Неизвестно, что там пригодиться может… А вообще-то хватит лясы точить. Спать!

– Мне тоже собраться нужно, – заявил Виктор, вставая.

– И у меня ещё дело есть, – добавил Алексеев.