Ущелье Разбитого Сердца - [2]

— Губернатор штата Невада — мистер Ферчайлд.

Пирс кивнул и с интересом посмотрел на женщину, сидевшую к шерифу в пол-оборота. Ей было около двадцати пяти лет, бледное лицо и таинственные темные глаза делали ее красавицей совершенно необычного типа для этого края загорелых здоровяков. Несколько локонов, которые выбивались из-под широкополой шляпки, были черны, как смоль. Она не сняла пальто светло-серого цвета и все-таки поеживалась от холода. Владелец «Имперского» считал, что не следует слишком расточительно расходовать топливо.

— Мисс Марика Ферчайлд, племянница губернатора, — представил ее Клермонт. — Едет к своему отцу, коменданту форта Гумбольдт. — Затем в темпе скороговорки он продолжил, указывая на офицера, который сидел слева от Марики: — Адъютант губернатора и офицер связи — майор Бернард О'Брейн.

Шериф вдруг впился взглядом в О'Брейна — грубоватого человека с широким и веселым лицом. Майор почувствовал этот прилив внимания к себе, поднял голову, и в его взгляде тоже проснулся интерес. Затем он вскочил и бросился к шерифу. Они обнялись, как братья после долгой разлуки, похлопывая друг друга по спине. Завсегдатаи «Имперского» с изумлением смотрели на эту сцену — никто не мог припомнить случая, чтобы шериф Натан Пирс хоть в малейшей степени давал выход чувству.

— Сержант Пирс, тот самый! Никогда бы вас не узнал! В Чаттануге у вас была борода…

— Почти такой же длины, как и ваша, лейтенант!

— Майор… Повышения, хоть нечасто, но приходят… Натан Пирс! Самый отважный разведчик во всей армии! И лучший стрелок…

— За исключением вас, майор. Я могу вспомнить, как вы не раз доказывали это. Хотя бы в тот день, когда…

Забыв обо всех на свете, оба направились к стойке, настолько нелепой, что своим дешевым величием она вызывала даже нечто похожее на восхищение. Шериф и майор облокотились на нее, и бармен со всей, доступной ему скоростью, обслужил их. Получив по стакану, ветераны Чаттануги углубились в негромкий разговор.

Пятеро оставшихся за столом людей помолчали, наблюдая эту картину, потом Марика Ферчайлд произнесла:

— Шериф сказал о разведке, борьбе с индейцами, стрельбе, а все, что умеет делать майор — заполнять бланки, петь ирландские песни, рассказывать невероятные истории и… и…

— И убивать людей. Он делает это лучше, чем кто-либо другой, кого я знаю. Вы согласны со мной, губернатор?

— Согласен. — Губернатор положил руку на плечо племянницы. — О'Брейн во время войны за Независимость был одним из самых заслуженных офицеров. Нужно видеть, как он стреляет из винтовки или ручной пушки, чтобы поверить всем чудесам, которые про него рассказывают. О'Брейн мой адъютант, это правда. Но он человек особого рода. Видишь ли, в этих горных штатах политика весьма неожиданно принимает, так сказать, физический характер. Но пока О'Брейн с нами, возможность насилия против нас совершенно меня не волнует.

— А у нас есть враги?

Губернатор шумно вздохнул.

— Покажите мне губернатора западнее Миссисипи, который утверждает, что у него нет врагов, и я скажу, что вы видите перед собой отъявленного лжеца!

Марика перевела нерешительный взгляд на широкую спину О'Брейна. Она хотела что-то сказать, но раздумала, потому что майор и шериф со стаканами в руках направились к ним. Теперь они говорили серьезно, а Пирс даже раздраженно.

— Вы же не можете не знать, майор, что за тип Сепп Келхаун. Если кто-то и должен быть повешенным, так это именно он. Он убивал, грабил поезда и почтовые дилижансы. Он продавал оружие индейцам и подстрекал их к мятежу. Он нарушал закон, запрещающий продавать им виски…

О'Брейн старался сохранить примирительный тон.

— Мы все это знаем. И Келхаун попадет на виселицу…

— Сначала он должен попасть в руки закона. И здесь закон — это я, а отнюдь не ваша компания. Он находится под стражей в форте Гумбольдт, и мне нужно добраться туда на вашем поезде, забрать его, и первым же поездом вернуться.

О'Брейн смущенно повернулся к полковнику.

— Сэр, мы не могли бы отослать этого преступника из форта Гумбольдт в Риз-Сити под нашим конвоем?

— Это возможно, — без колебаний ответил Клермонт.

Пирс холодно взглянул на него и процедил сквозь зубы:

— Вы, кажется, говорили, что это не дело армии?

— Я пойду вам навстречу, шериф. — Полковник вынул из кармана часы. — Нужно напоить и накормить лошадей. Если в сегодняшней армии необходимо что-то сделать, то приходится заниматься этим самому. Извините, губернатор, мы отправимся через полчаса.

Он встал и вышел. Майор произнес:

Видите ли, Натан, хотя платить приходится американскому налогоплательщику, распоряжается всем он. — О'Брейн посмотрел в спину Клермонту, взял Пирса под руку и повел его к стойке. — У нас не слишком много времени, чтобы вспомнить…

— Минутку, джентльмены! — окликнул их губернатор. Он вытащил из портфеля запечатанный пакет и протянул его О'Брейну. — Вы кое-что забыли, майор.

— Прошу прощения! — О'Брейн взял конверт и передал его Пирсу: — Шериф из Огдена просил вручить вам вот это.

Пирс кивнул, и оба вернулись к стойке.

В этот момент входная дверь открылась, и в салун вошли пять человек. Они направились к отдаленному столику, уселись и сразу вытащили колоду карт. Никто из них не проронил ни слова.