Уроки счастья - [67]

— Всеми лапами за, — сразу согласилась я.

— Тогда поехали, — кивнул он, и спрашивать, куда, не стала.

Однако, когда мы свернули к знакомому кварталу, я встрепенулась и осторожно поинтересовалась:

— И куда ты меня везешь?

— Ужинать, — невозмутимо отозвался этот тип. — К нам домой. Ты против?

Вот же ж… жук. Куда уж теперь возмущаться, у меня совести не хватит.

— Не против, — коротко вздохнув, покачала головой.

— Макс там соскучился, — голосом подлизы добавил Даня, широко ухмыльнувшись. — Этот предатель ходит и ищет тебя по комнатам, представляешь?

Попыталась в самом деле представить себе сие зрелище, и ну никак оно не вязалось с котярой, потому захихикала и честно ответила:

— Вот нет, знаешь ли. Мне кажется, Максу вообще фиолетово и перпендикулярно на всех и вся.

— В тебе он что-то нашел, — задумчиво протянул Даня, сворачивая во двор. — И я, как мужчина, в принципе его понимаю.

От этих слов почему-то совершенно непроизвольно по спине скатилась волна горячей дрожи, и я не нашлась, что ответить. Мы поднялись наверх, зашли в квартиру, и Даня сразу направился на кухню, я, конечно, за ним. И замерла на пороге, глядя на сервированный на двоих ужин и три толстых длинных свечи в красивом бронзовом подсвечнике. Ну, то есть, тарелки, как полагается, бокалы, а основное блюдо, как поняла, было накрыто большой круглой крышкой и стояло на таком специальном столике, под которым горела горелка. Офигеть, это значит, Леша побеспокоился наверняка перед уходом, что ли?

— Сварим глинтвейн к ужину? — предложил Даня, подмигнув, и не дожидаясь ответа, направился к холодильнику. — Где-то тут вино стояло…

Черт, он и правда подготовился. И, кажется, я не зря надела тот комплектик из нежно-зеленого кружева. Данька поставил на плиту внушительных размеров кастрюлю, вылил туда вина, достал коробку со специями, а мне доверил важное дело нарезания апельсиновых корочек и яблока. Повинуясь очередной голосовой команде, включилась тихая, ненавязчивая музыка. Готовить пряное вино при свете свечей оказалось неожиданно волнующе, и я уже и так знала, что сегодня останусь здесь. Да, в общем-то, этого следовало ожидать, так-то…

На ужин была потрясающе вкусная, классическая паста болоньезе, и я не стала уточнять, сам Даня делал или просто заказал в ресторане. Мне все равно, если честно. Горячий глинтвейн отлично дополнял и согревал, ну и распутывал все те нервные узлы, в которые закрутились мои нервы. Я переживала, несмотря на уверенность в продолжении вечера, но личные тараканы просто так за один раз не испаряются. В конце концов, решила просто не думать о том, что все закончится, как только пересплю и с Даней. Это было бы уж слишком, после такого пинка от жизни точно больше не оправлюсь. Значит, настраиваемся на позитив.

— Опять думаешь о чем-то не слишком приятном? — неожиданно ворвался в мои рассеянные размышления Даня.

— А?.. Да нет, так просто, — дернула плечом, не желая вдаваться в подробности. — Задумчивость напала.

— Я знаю отличный способ развеять ее, — Даня хитро прищурился, в полумраке кухни блеснули его глаза, и он поднялся, протянув руку. — Пойдем.

Поскольку мы уже доели, заинтригованная, я послушно встала, вложив пальцы в ладонь. Меня повели в глубь квартиры, причем на половину Дани, и снова мелькнула мысль, как тут можно развернуться в плане переделки и ремонта… Додумать не успела: Даня толкнул очередную дверь, и я оказалась на пороге спальни. Его спальни, надо понимать. Тихая музыка звучала и здесь, но приглушенно, почти на грани слышимости. А еще, на подоконнике стояли несколько самых настоящих старинных фонарей, внутри которых горели свечи, продолжая ту самую романтичную атмосферу, начавшуюся на кухне. Руки Дани обвились вокруг талии, теплое дыхание пощекотало шею, и тихий голос спросил:

— Останешься?

Я развернулась в его руках, чувствуя, как быстрее забилось сердце, и выдохнула одно короткое слово:

— Да.

Не буду сейчас ни о чем думать. Просто позволю себе снова стать желанной женщиной, а об остальном — завтра. В конце концов, у меня еще целый один выходной до начала второй четверти. И, кстати, следующая неделя предпоследняя моих занятий — мы же договаривались на месяц с начальником ребят. Эта мысль была последней связной, потому что Даня грамотно отвлек, прижавшись к моим губам в требовательном, жарком поцелуе, его ладони нырнули под свитер. Пальцы медленно провели по пояснице, заставив выгнуться и оставляя на коже шлейф из обжигающих искорок. Я едва слышно всхлипнула, вцепившись в плечи Дани, прижалась, чтобы удержаться на слабеющих коленках. От этих вроде бы пока вполне невинных прикосновений кровь моментально вспыхнула, превратившись в напалм, с ревом пронеслась по венам. Данины руки неторопливо двинулись вверх, скользя по спине, а поцелуй все не прекращался, нежный и одновременно настойчивый. Его язык дразнил, заигрывал, завлекал, и губы начало покалывать, а дыхание стремительно заканчивалось.

Судорожно вздохнув, я откинула голову, уставившись на Даню слегка ошалелым взглядом, чем он и немедленно воспользовался, хрипло шепнув:

— Подними руки.

Я послушно выполнила, на несколько мгновений затаив дыхание, и через пару секунд свитер оказался на полу. Взгляд Дани медленно пропутешествовал по моему телу, задержавшись на кружевах, ладони снова легли на талию.