Уроки разбитых сердец - [167]

Она не слышала, как он перелез через изгородь и подошел к ней — огромного роста мужчина с загорелым лицом, густыми волосами цвета меди и удивительно добрыми голубыми глазами.

— Я заметил вас с дороги и решил убедиться, что с вами все в порядке, сказал он с тревогой в голосе. — Вам не нужна помощь? — Лили смотрела на него, не в силах произнести ни слова. — Не бойтесь, мисс, — добавил великан. — Я не хотел вас пугать. Меня зовут Робби Шанахан. Может, вас проводить?

Стебли волшебных цветов качались на ветру, высокий незнакомец смотрел на нее с нежным участием, и Лили впервые за долгие месяцы испытала вдруг странное, непривычное чувство покоя.

— Я Лили Кеннеди, — ответила она. — Вы могли бы помочь мне донести чемодан?

* * *

В полдень пришла Рона с чашкой горячего чаю для Иззи. По коридору разносился аппетитный запах еды, но Иззи не хотелось есть, ее не оставляло ощущение, что вот-вот что-то произойдет.

— Иногда людям нужно сказать, что они могут уйти, — осторожно заметила Рона.

Иззи изумленно посмотрела на нее. Сиделка казалась здравомыслящей особой, не склонной предаваться фантазиям. Ее слова звучали странно, но разве Аннелизе не предупреждала Иззи о том же?

— Вы должны сказать ей, что она может уйти, — добавила Рона. — Ваша бабушка этого ждет.

— Откуда вы знаете? — недоверчиво спросила Иззи.

— Когда двадцать лет ухаживаешь за умирающими, начинаешь чувствовать подобные вещи. — При слове «умирающие» Иззи вздрогнула и закусила губу. — Нет ничего плохого в том, чтобы отпустить бабушку, — мягко проговорила Рона. — Она знает, что ей предстоит уйти, и уже смирилась. Некоторые люди борются и страдают. Глядя на них, я всегда вспоминаю стихотворение Дилана Томаса, которое учила в школе: «Ночь ласкова, но не спеши пред ней предстать». Кто-то уходит быстро, кто-то цепляется за жизнь. Вашей бабушке, к счастью, не пришлось страдать, но она не хотела уходить и ждала вас, чтобы проститься.

Иззи поняла, что плачет, только когда заметила, что слезы капают ей на блузку. Рона достала из кармана бумажный платок и протянула ей:

— Я вас оставлю.

Иззи молча кивнула.

Она присела на краешек постели бабушки и снова ощутила аромат лаванды.

— Я люблю тебя, бабуля, — прошептала она. — Но теперь ты можешь уйти. — Ей вдруг пришли на память слова, написанные шестьдесят лет назад в дневнике. «Я знаю, что должна отпустить его. Я не хочу, но так нужно. Иначе все кончится тем, что мы возненавидим друг друга, а я слишком сильно люблю его, чтобы это допустить».

— Ты можешь уйти, бабуля. Спасибо, что ты была со мной все эти годы и что открыла мне свои тайны. Я люблю тебя, бабуля. Я так скучаю по тебе. — По щекам ее снова покатились слезы, и Иззи вытерла их платком. — Все хорошо, мы все в порядке. Я, папа, Аннелизе, Бет, все мы. Даже Мици. Она бы тебе понравилась, такая чудесная малышка. Ты можешь уйти. Мы все тебя любим, ты знаешь. Спасибо тебе за все. Будь счастлива там, куда ты уходишь, будь счастлива, ты это заслужила, я люблю тебя.

Иззи затихла, слезы мешали ей говорить. Она склонилась над невесомым телом бабушки и обняла ее в последний раз.

Лили вдруг обнаружила, что на ней старое платье, которое она носила в Лондоне, когда жила вместе с Дайаной и Мейзи в доме на Бейсуотер-роуд. Зеленое шифоновое платье с расклешенной юбкой, которое так шло к ее блестящим каштановым волосам.

— Откуда ты взялось? — удивилась Лили, разглядывая платье.

Странно было чувствовать себя снова молодой. Кости больше не ныли, морщинистая кожа на локтях разгладилась. Удивительно.

— Где это я? — спросила она себя и тут же догадалась. На лугу, рядом с Кузницей, недалеко от зарослей лаванды. Здесь она впервые встретила Робби. Сейчас там были расставлены шезлонги, и в них удобно расположились люди. Лили узнала Дайану и милую Мейзи.

Она радостно улыбнулась. Как приятно видеть их снова. Кажется, только вчера они обменивались письмами, преодолевая годы и расстояния. Здесь были Эванджелина, Филипп, матрона, даже Изабелла Локрейвен, множество людей из ее прошлого.

На одном из шезлонгов Лили разглядела маму. Дорогая мама сидела рядом с папой, братом Томми и его женой Мойрой и приветливо кивала дочери.

Лили помахала им рукой и побежала дальше. Она непременно вернется, но сначала ей нужно кое-что сделать.

И вот она увидела его, Джейми, ослепительно красивого, в форме морского офицера. Далеко впереди по лугу к ней бежали двое: высокий мужчина с волосами цвета меди и худенькая темноволосая женщина с милым, добрым лицом, таким же, как у отца. Робби и Элис.

Лили потянулась к ним, сияя улыбкой.

— Сейчас-сейчас, — прошептала она. — Я иду.

Она повернулась к Джейми и ласково коснулась его руки, но ладонь, окутанная серебристым свечением, выскользнула из ее пальцев.

— Спасибо тебе. Спасибо, что научил меня любить. Думаю, я не умела, пока ты меня не научил. И прости, мне пришлось отпустить тебя, ты это знаешь.

Робби и Элис были уже совсем близко.

Руки Джейми так же легко коснулись ее рук. Он улыбнулся и исчез, растворившись в воздухе.