Уроки правнука Вовки - [15]

Время наступило. Вот оно: хочешь - проклинай его, хочешь - себя самого, оно все равно настало.

И самое лучшее, что мог Юрий Юрьевич, - это погибнуть тоже. Не смотреть на мертвого правнука, не смотреть в глаза внуку, в свои собственные глаза.

Кажется, это была единственная надежда Юрия Юрьевича: он этой ночи не переживет, он отдаст телеграмму соседу по лестничной площадке, пусть тот отправит с дополнением: "Юрий Юрьевич скоропостижно скончался".

Когда передать телеграмму соседу? Ночью будить неудобно, утром будет поздно? Опять - задача!

Часов около семи началось движение в подъезде, лифт заскрипел, заподвывал, будто принимая участие в судьбе Юрия Юрьевича, в его переживаниях. "Вот сейчас и пойду к соседу! - решил Юрий Юрьевич и стал натягивать брюки. - Чуть не забыл натянуть! - подумал он. - Еще бы секунда-другая - и забыл бы"...

Вдруг... Что такое? Показалось Юрию Юрьевичу - кто-то вставляет ключ в замочную скважину входной двери. С брюками в руках он кинулся в прихожую.

Ключ в скважине еще скрежетнул, дверь открылась, и вошел... Вовка.

- Мерзавец! - заорал Юрий Юрьевич счастливым голосом. - Что ты со мной делаешь? Ты скажи - что?

- Я? - удивился Вовка. - Я - ничего. Впрочем, привет, детка!

- Да где же ты был-то? Погибал - где? Милиция, что ли, тебя задержала?

- При чем тут милиция? Скажет, чудак! При чем здесь милиция? Я в гостях на дне рождения был, у Витальки Крахмальникова был. Ему тринадцать стукнуло, отмечали как надо. По всей форме. Вот и всё. Ничего особенного.

- Хотя бы позвонил!

- А разве я не звонил? Нет? Значит, забыл. Чего особенного? Пожрать бы чего, а? А то опоздаю на первый урок, а первый у нас математика, а математичка хотя и зануда, и даже стерва, но иногда мне пятерки ставит.

- Нет, ты скажи, почему ты не позвонил? Знаешь, как я переживал?! Представить себе трудно! И даже невозможно!

- Говорю же: забыл. С каждым бывает.

- Как это так - забыл?

- Очень просто! Ты, что ли, ничего не забываешь?

- Представь себе, но я на память до сих пор не жалуюсь.

- Напрасно. Надо жаловаться. Надо.

- По какому, например, случаю?

- Да хотя бы по случаю Чингисхана! Не мог назвать его года рождения.

- Это наука не выяснила. Во всех источниках так и написано: "около одна тысяча сто шестидесятого года" родился твой Чингисхан.

- Во-первых, он не мой, а твой, ты взялся его преподавать. А во-вторых, взялся - преподавай как следует. Мне-то какое дело, что выяснено, а что - нет? Не я, а ты преподаешь, вот и отвечай за свои слова! А у Витальки в гостях девчонки были. И мы танцевали. Две хорошенькие хорошо танцевали, ну просто спасу нет, как хорошо!

- Ну что тебе девчонки? Может, ты из-за них и детке не позвонил?

- А что? Ничего особенного - может, из-за них. Все люди женятся. А прежде надо подучиться приглядываться. К тому же они тоже любят, когда к ним приглядываются. Шестой класс - это так себе, а в десятом, в одиннадцатом, там дело уже по-настоящему поставлено. А Витальке родители компьютер подарили. Дешевенький, а все равно личный компьютер. И вообще кто что мог, то и подарил. Один только я хамом оказался, я - ничего! Нет уж, детка, дело так дальше не пойдет: хочешь меня учить - учи, но и совесть надо иметь - хотя бы помалу, но расплачивайся. Ох, времени-то уже без семнадцати!

Юрий Юрьевич радостно сказал:

- Идет! По десять тысяч за урок!

Вовка схватил сумку и кинулся к выходу. Слышно было, как проскакал по лестнице до первого этажа. Как внизу дверью хлопнул.

Оставшись один, Юрий Юрьевич надел брюки - они все еще висели на спинке стула.

На кухне он что-то поскреб ложкой в тарелке - кажется, кашу геркулес.

Сел за стол. Посидел неподвижно минуту-другую, протянув руки по столу, взглянул на телеграмму в нескольких вариантах, один из которых он едва не отнес соседу, и вдруг почувствовал себя самым счастливым человеком на свете: Вовка вернулся! Живым, невредимым!

Впрочем, рассусоливать некогда: надо было готовиться к уроку. Следующим уроком была география.

В детстве это был любимый предмет Юрия Юрьевича: где, что и почему.