Уроки окклюменции - [10]

Хаффлпаффцы не собирались упускать такую возможность и уже через пятнадцать минут после начала матча вели с существенным преимуществом. Когда объявили перерыв, Поттер первым приземлился и, никого не слушая, покинул поле, так и не вернувшись после окончания перерыва, в результате чего Гриффиндор лишился одного из охотников и играть стало весьма проблематично. Северус с друзьями весело переглянулись: вслед за Поттером с трибун исчезли и остальные Мародеры. Слизеринцы незаметно поднялись со своих мест и направились в замок. Обнаружить Мародеров не составило труда — они не ушли дальше туалета на первом этаже. Стоя у двери, можно было отлично понять, что происходит, не заглядывая внутрь.

— Эти чертовы нарывы у меня по всему телу, — громогласно жаловался Поттер. — Мне больно не только сидеть, а даже стоять. Я еле натянул форму, думал, взвою. Не знаю, что со мной, вроде, ничего такого не ел.

— Просто ужас, — это уже Блэк. — По всему телу эта зараза, только на лице нет, знаете, как будто назло, будто пытка какая‑то, что с виду все нормально, а на самом деле пошевелиться невозможно. Прав Сохатый, ни сесть, ни лечь. У меня нарывы даже на пояснице и на заднице, в туалет лишний раз не сходишь, — добавил Блэк уже тише. — Вы как хотите, а к мадам Помфри я не пойду! Еще чего не хватало, показывать волдыри на заднице. И не только там…

Снейп, Мальсибер и Эйвери, посмеиваясь, пошли в подземелья. Они‑то знали, что зелье, которое выпили Мародеры, чрезвычайно противно тем, что нарывы, появляющиеся после его употребления, крайне болезненны и тяжело поддаются лечению, так что даже если Мародеры и пойдут в Больничное крыло, их «украшение» не пройдет минимум три–четыре дня. А если они послушаются Сириуса, то промаются недели две. Зато, может быть, хоть это угомонит их на время…

Матч завершился безоговорочной победой хаффлпаффцев. Заслуженной победой, потому что они упорно тренировались весь год и прикладывали все усилия для достижения своей цели. Поэтому Кубок по квиддичу перекочевал в кабинет профессора Спраут, а гриффиндорцы потом долго предъявляли претензии к своему охотнику и требовали внятных объяснений, которых так и не получили.

* * *

…Гарри вынырнул из думосбора красный и злой:

— Вы украли победу у Гриффиндора! — выплюнул он Снейпу в лицо, но тот лишь безразлично пожал плечами, показывая, что нисколько не интересуется претензиями Поттера. Мальчишке ничего не оставалось, как покрепче стиснуть зубы — вестись на его нападки профессор явно не собирался. Да и сказать по существу Поттеру, увы, было нечего.

08.05.2012

О гиппогрифах–слизеринцах и гиппогрифах–гриффиндорцах

Авторство Киллера 001

— Поттер, я говорил директору, что в вас нет способностей к столь тонкой науке, как Окклюменция. Что вы мне доказываете раз за разом! Это бесполезно, вы совсем не стараетесь. Что ж, тогда займемся более приятными вещами — прошу на очередной сеанс к думосбору!

* * *

В Хогвартсе занимался новый день. В сырых и мрачных подземельях, в спальне мальчиков 4 курса, Северус Снейп, вставший очень рано, торопливо одевался, поеживаясь от холода. Он вчера пообещал после ужина профессору по УЗМС Кеттлберну прийти помочь с лечением поранившегося гиппогрифа. Рассовав по карманам старенькой мантии пузырьки со своим Универсальным бальзамом, которым он теперь снабжал всех хогвартских эльфов и питомцев Кеттлберна, подросток неслышно выскользнул за дверь.

Главные двери были уже открыты — привратник Аргус Филч вставал очень рано. Он как раз находился в вестибюле, возле песочных часов факультетов. Северус мельком глянул на камушки — Слизерин шел почти наравне с Рейвенкло, их догонял Гриффиндор, который как раз накануне выиграл у воронов со счетом 180 — 270. К нему подбежала миссис Норрис и принялась с мяуканьем тереться об его ноги. Снейп засмеялся, нагнулся и погладил ее.

Холодный утренний воздух заставлял идти быстрее и вскоре Северус уже подходил к просторному загону с гиппогрифами, возле которого его поджидал пожилой профессор. На Кеттлберна иной раз было жутковато смотреть — у него не было нескольких пальцев на руках, по поводу отсутствия их среди студентов ходили разные устрашающие слухи — одни утверждали, что их пооткусывали келпи, которых он в молодости пытался отлавливать, дабы создать популяцию в Хогвартском озере, другие — что Кеттлберн очень любил носить кольца на пальцах, но их также любили и нюхлеры, которые разплодились в Запретном Лесу. Хромота профессора объяснялась ушлыми учениками тем, что тот по рассеянности неоднократно наступал на акнерысов, которые обожают кусать магов за ноги.

В общем, насчет своих увечий профессор много не распространялся, любопытных быстро заворачивал волшебной фразой «Десять баллов с Гриффиндора, Хаффлапафа и так далее», а предмет свой знал прекрасно и очень любил, хотя и признавался Северусу, что преподавать становится все труднее, и на его место нужен бы человек посильнее и повыносливее.

— Доброе утро, профессор! Какой из гиппогрифов поранился?

— Ааааа… Здравствуй, Северус, молодец, что пришел, я думал, ты не проснешься так рано.

— Я ведь обещал, да и жалко животное… — ответил подросток.