Уроки колдовства - [11]

– Ну да… это я понимаю, – гнула свою линию Нелли, – просто в моей практике были случаи, когда ни медицина, ни магия, ни ведьмовство не могли дать ответ, отчего человек умирает. Вот когда выздоравливает вопреки всему, это я еще могу понять. Желание жить и воля к этому воистину могут творить чудеса. А вот когда умирают люди, и непонятно отчего? Как будто… воля чья-то злая вмешалась.

– Ты же сама сказала, что выздоравливают благодаря воле к жизни, так почему для смерти не может быть подобного объяснения – человек не хотел жить?

– А если я точно знаю, что хотел?

– Ну тогда не знаю. Если магия и колдовство не выявили проклятий, а медицина говорила, что должен жить… Надо конкретные случаи смотреть. Но не думаю, что тут «безмагический» принцип был использован. Слишком сильное воздействие. А помните первое условие этого принципа? Смерть здорового, желающего жить организма теоретически возможна, но какая же для этого нужна воля? Какое желание? При учете, что две воли, два желания сталкиваются друг с другом. Мм… получается ноль. Нет, Нелли, это практически невозможно. Проще отравить, право слово.

Грым наклонился к Иве, которая с открытым ртом слушала этот разговор. Профессиональный интерес, так сказать.

– Вот за что люблю Фея, так это за цинизм, – шепнул тролль знахарке.

Та согласно кивнула.

– Для того чтобы это случилось, – продолжал разглагольствовать преподаватель, – одной воли, желания будет мало. Нужна еще какая-то помощь. Помощь существа, артефакта совершенно другого уровня.

– Богов? – загорелся Патрик. Он прибыл на обучение из Священной Империи, что вообще было делом невиданным. Судя по всему, его семья уже обитала где-то здесь. В Империи не признавали магию, а всех обладающих колдовскими способностями казнили. За исключением, пожалуй, направления Жизнь, принимая эту ветвь волшебства за божественный дар. Патрик был магом Природы. И судя по тому, что сказал «боги», а не «Бог»,[4] то и одним из «неверных», «проклятых еретиков». Оные в Империи быстро отправлялись на «очищающий» костер.

– Ну… богов тоже было бы неплохо. Но я имел в виду духовные сущности: всяких там джиннов, нимф, духов леса…

– Леших, что ли? – не понял кто-то.

– Нет, лешие ни в коем случае, – даже опешил учитель. – Духи – в смысле персонифицированные олицетворения каких-либо материальных или иных объектов.

У тролля и Ивы одновременно отвалились челюсти.

– Он издевается, да? – шепотом вопросил Грым.

– Похоже, – согласилась девушка, и оба обиженно засопели.

– Посмотри, – улыбнулась Каи, вытаскивая что-то из сумки.

– Что это? – с интересом разглядывая небольшой сверток в руках новой подруги, отозвалась Ива. Сегодня Владигор не мучил ее поручениями, но она все равно пошла в этот необычный трактир, где зимой продавали пирожные с натуральными ягодами и все посетители казались удивительно странными, словно подобранными по какому-то неведомому знахарке принципу, существами. Она кожей ощущала какой-то подвох, но понять, в чем он, не могла. Пирожные таяли во рту, теплое вино согревало, казалось, самую душу, и, приходя сюда, Ива будто попадала в компанию друзей, хоть она по имени знала только девушку, сейчас вновь сидящую с ней за одним столом. Той удалось выкроить час на общение, дома снова ждал скандал, но… как она сказала: «Я не могу иногда не сбегать из этого дома. Иначе я просто сойду с ума».

– Это… – Каи хитро блеснула слишком живыми глазами и развернула ткань, – это, чтобы ты не считала, что я просто бахвалюсь.

На руках у Ивы оказалась маленькая – меньше ладони – почти игрушечная вазочка. Странной формы и еще более необычной расцветки, она невольно вызывала улыбку. Будто держишь в руках маленькую птичку или еще плохо видящего щенка. В такую не поставишь цветы – даже ландыши ей будут велики, она совершенно не приспособлена под практические цели да и мало в какой интерьер впишется, но это смешное совершенство было настолько необычным и оригинальным, что глаз просто не оторвать.

– Какая прелесть… – только и могла выдохнуть травница, не придумав ничего более умного.

– Нравится?

– Еще как!!! Я в полном восторге!

– Правда?

И Ива рассмеялась. Слишком это напомнило ей, как она много раз переспрашивала у тетушки, получилось ли сваренное ею зелье. Ей постоянно казалось, что тетушка просто не хочет ее расстраивать, а на самом деле все вышло вовсе не так хорошо, как та говорит.

– Честное магическое! – подняла знахарка руку. – Я бы даже купила ее у тебя. Сколько она стоит?

– Глупая, это подарок, – улыбнулась, отбросив челку со лба, Каи.

– Подарок? Но ведь… ведь… это, наверное, дорогая штучка. Вернее, ее можно было бы дорого продать.

– Их никто не покупает, – покачала головой девушка-гончар. – Говорят, зачем такая нужна? Ни чаю не нальешь, ни цветы не поставишь, ни еще что.

– Но… но ведь такая необычная, авторская! – Ива, не в силах оторваться, любовалась на подарок, трогала за неровные края и зачем-то поминутно заглядывала внутрь, будто там что-то могло новое появиться.

– Я и сама от них в восторге – сама-то понимаешь, но никто другой на них не ведется. А делать что-то обычное… я могу, да только удовольствия никакого.