Уроки ирокезского - [16]
Машинки для обвязки резиновых нитей хлопковыми сделала Оля Миронова из деталей купленной за двадцать пять рублей ручной вязальной машинки для изготовления носков и чулок. В принципе, несложная машинка – если этот принцип ее работы знать. Но я – уже знал, и на трех машинках нанятые женщины плели трусяных резинок метров по пятнадцать в день.
Правда жизнь стала еще более вонючей: резиновые "нитки" из практически ничем не пахнущего латекса сначала выдавливались через фильеры в ванну, наполненную уксусом… но за такие деньги можно немного и потерпеть. Тем более что и дома-то почти никто не сидел: все постоянно были чем-то заняты. Даже мелкие: я отдельно договорился с ранее знакомыми мне дамами о "частных уроках" – так что и им не приходилось наслаждаться ароматами большой химии в отдельно взятом дворе.
Дед – он вообще уже большую часть времени проводил в Ерзовке, "контролируя" строительство "особняка" – так что у всей семьи жизнь была наполнена смыслами. Вот только у меня "смысл" большей частью заключался в ожидании. По хорошему мне давно уже следовало начинать готовить "поляну" за океаном, да и "партнеры по бизнесу" постоянно пытались меня туда спровадить – но приходилось сидеть и ждать, суча ножками от нетерпения. Конечно, терять месяц и тем самым задерживать получение доходов с шестидесяти (из трехсот) паев, полученных мною в "Издательском доме" за вложенную "интеллектуальную собственность" просто бесплатно, наверное со стороны казалось лишним доказательством того всем известного факта, что "писатели – они все немного не в себе". Да, получение десяти, а то и более тысяч (причем долларов) годового дохода на ровном месте откладывать – это не деловой подход с точки любого отечественного купца. Просто я купцом-то и не был…
Борис Титыч приехал по моему приглашению в последних числах июля. Я вообще-то в письме просил или меня принять в удобное для него времени, или ко мне в гости приехать – и больше, конечно, рассчитывал на первый вариант. Но недавно овдовевший отставной капитан решил, видимо, развеяться…
– Прежде всего хочу выразить вам, Борис Титыч, огромную благодарность за то, что сочли возможным посетить меня. И приношу вам свои самые искренние соболезнования. К сожалению, я хорошо знаю, что значит потерять любимого человека… но я успел узнать, что от тяжких переживаний помогает спастись дело, которому не жалко посвятить жизнь. Я о вас много слышал, и потому хочу вам именно такое дело и предложить. Если совсем вкратце, то я хочу вас попросить помочь в одном не очень простом деле, но если мы – я подчеркиваю, именно мы – всё сделаем правильно, то лет через пятнадцать Россия станет великой страной. Правда работать придется не просто много…
– Ну что же, я готов вас выслушать. Сын мой нынче в коммерческом, в Москве обучается, одному дома сидеть скучно. А на благо Державы потрудиться…
– В том числе и на благо Державы, хотя и вы в обездоленных себя не сочтете. Вы же, если я верно знаю, на многих языках говорите как на русском? На английском, немецком, французском, испанском…
– Не совсем верно, английский мой не так хорош. Знающие люди говорят, что акцент у меня заметный, германский что ли…
– Шведский. То есть американцы могут подумать, что шведский, и это даже хорошо. Но это – неважная мелочь. Есть только одна проблема, и именно она побудила меня обратиться именно к вам: в какой-то момент вы начнете распоряжаться весьма крупными суммами, способными смутить многих…
– Я…
– Извините, я не закончил. Вас они не смутят, я в этом совершенно убежден. И именно поэтому я просто должен вас предупредить: управляя столь изрядными суммами вы будете просто обязаны вести образ жизни, со стороны выглядящий роскошным. Завести полсотни костюмов, толпу слуг…
– Но зачем мне может потребоваться полсотни костюмов? И толпа слуг? У меня денщик…
– Я понимаю, но раз вы предварительно согласились…
– Я не согласился – вы же мне пока не сказали…
– Вы согласились, что послужить Родине есть дело хорошее. Поэтому сейчас я перейду к деталям. Сначала обрисую, как говорят художники, картину крупными мазками. Для того чтобы Россия не становилась все более зависимой от французского и британского капитала необходимо выстроить в ней собственную промышленность. Собственную, а не французскую, как соседний металлический завод. Который все доходы вывозит во Францию и делает богаче французов. Но для этого нужно довольно много денег, а много денег сейчас имеется лишь в Америке. Кстати, я там собираюсь через несколько месяцев открыть собственное дело – издательское, книги буду свои американцам продавать… Но я буду именно русским писателем, который продает свои книги. А вы, дабы американцы незаметно даже для себя оплачивали России новые русские заводы, должны будете стать американцем.
– Сменить подданство? Нет уж…
– Нет. Стать русским агентом, причем агентом тайным. Чтобы все американцы думали что вы самый что ни на есть американец с момента рождения…
– И как вы это себе представляете? – усмехнулся Борис Титович.
– Очень хорошо представляю. Например так: вы с русским паспортом въезжаете в США через Бостон, а неделей позже господин Дёмин возвращается обратно в Россию уже из Нью-Йорка. Вы же поездом переезжаете в Сан Франциско, оттуда пароходом в Сиэтл, а из Сиэтла, на пароходе, следующим с Аляски, добираетесь до города Астория, штат Орегон. Оттуда дилижансом на Лонгвью вы едете до городишки – а по нашим меркам вообще деревеньки – с названием Клэтскани и у местного пастора с говорящим именем Питер Бишоп истребуете документ о вашем рождении в этой деревушке. Поскольку вы, Демиан Френсис Бариссон, именно там и родились полсотни лет назад. Пастору уже за семьдесят, но он в трезвом уме и ясной памяти. Он очень хорошо помнит, как вас он в этой церкви крестил, а с отцом вашим, Харалдом Бариссоном, он даже дружил…
Простой студент, как обычно, попадет в прошлое, чтобы спасти Россию (как показывает практика, спасать Россию нужно практически постоянно). Но получится ли у него совершить этот знаменательный подвиг, если он забыл ноутбук?
В наличии попаданка, вундерваффе, разгром немецко-фашистской гидры, компьютер для Сталина, массаж для Берии, сочинительство стихов и спасение СССР.
Продолжение истории Ольги и Фидуса Криптмана младшего. Вархаммер, злодейские происки, ужасающие тайны, инквизиторы и один попаданец, который предпочел бы никуда не попадать, особенно в темный мир безысходного будущего.
1920-е годы, франкоцентричный мир победившего Империализма. Время упадка национальных государств и нарождающегося диктата картелей. Эпоха жидкого топлива из угля - и нефти, как сырья для химической промышленности. Разным людям, в разных концах света, совершенно незнакомым друг с другом, оказалось суждено встретиться. Монах, кардинал, солдат, наемник, убийца. У каждого из них окажется своя дорога к этой встрече. Встрече, которой суждено изменить мир.
Продолжение к Серпомъ по недостаткамъ и Вотъ вамъ молотъ. Книга третья повествует об очередной попытке простого студента, попавшего в прошлое, поднять экономику России на рубеже XIX–XX веков, после очередной неудачной. Как оказалось, полномасштабное развитие промышленности без изменения социально-экономического базиса так же бессмысленно, как и развитие сельского хозяйства без полномасштабного развития промышленности. Еще раз спасаем Россию?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Некоторым кажется, что прошлое ушло. Нет! Оно рядом с нами, и оно не любит, когда о нём забывают…
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.