Уравнитель миров. Наваждение - [2]
Ховал выбрал дальний стол в углу, чтоб не дуло сквозняком из-под входной двери, и повесил плащ на вешалку, которой был гвоздь в стене. С его ракурса была видна вся таверна, приглядевшись, он заметил, что все посетители были в таких же язвах, как и сам хозяин заведения, и кашель тоже раздирал их глотки, у кого-то больше, у кого-то меньше.
–Держите, господин. Вино наше, деревенс… кхе-кхе! прошу прощения… деревенское, к нам за ним купцы даже с самого Гардара приезжают, понравилось оно князю ихнему, Акию. А горяченького сейчас вам принесу.
–Благодарю тебя. -Ховал отхлебнул вина. -И вправду, вкусное…
–Ну так, а я о чем говорю, мы тут помоев не держим.
Хозяин таверны гордо развернулся, и пошел на кухню.
–Разреши спросить у тебя! -Резко приостановил Ховал.
–Как тебя зовут? И будь добр, расскажи, что случилось с вашим поселением, что за язвы на лице и…
–Кашель? кхе-кхе! -прикрывая рот ладонью, перебил хозяин.
–Да…кашель.
–Меня Олин зовут, а про заразу, вам, господин, лучше узнать у главы деревни, среди нас, жителей, много разных мнений и версий, каждый первый третейник месяца умирает по два жителя деревни в один день, последними были старик ворчливый, Эйхтор, а второй ребенок трехлетний, Вацлав его звали…забавный такой мальчуган, веселый был, дружелюбный, на центральной дороге играл с детишками другими, упал, кровью как захаркался, встать не мог. Дарина, эт мать его, подбежала, на руки взяла, и не забуду я картину ту душераздирающую…Вацлав говорил, как умирать не хочет, а мамка и сама не верила, тут малыш и перестал дышать, умер со слезами на глазах…неимеверно жестокий конец для родителей… эти повторяющиеся события мы только и заметили, а правды никто не знает, еще и виноградники повяли все …но рассказал мне Нифел, это часовой наш главный, что приходил сюда один чародей одно… кхе-кхе-кхе! Прошу прощения… одноногий, мол, по просьбе Голана Савыча, а после не видел его никто больше, ни сам Нифел тоже. В общем, тайны, покрытые мраком, да и все тут…
–Да уж… жаль дитя…и родителей тоже, не гоже видеть предкам, как потомки раньше них земле придаются, тем более столь юные. – С глубоким сожалением сказал Ховал, но эмоций не показал, его всегда смущали люди, которые вели себя слишком открыто и дружелюбно, и сам старался не придаваться этому, причиной этому было то, что он не хотел оказаться обманутым, и это вошло в сильную привычку.
–А я погляжу, господин, что и вы не из простых крестьян, жилет на вас необычный, рукастый мастер однако шил, топорики хорошие, таких и в Гардаре не делают, а я там частенько бываю. Может вы к нам пришли, чтобы помочь, молодой господин? Если да, то искренне желаю разобраться, решение этой проблемы освободило бы всю деревню от этой чумы, и лишило бы люд беспокойства. Люди уезжать уже начинают отсюда, не смотря даже на то, что крова больше нигде не имут.
–Пришел я сюда случайно, Олин… и да, в Гардаре таких топоров не делают, умерь немного свое любопытство, пожалуйста, и скажи, где я могу найти главу деревни?
–Прошу прощения… у нас гости нынче-редкость, вот и поддался. Главу Голан Савыч зовут, он, кстати, по вечерам иногда приходит в таверну, кхе-кхе! Прошу прощения… когда не просит, чтоб ужин ему домой принесли.
Дверь таверны проскрипела.
–Какое совпадение, а вот и он…-наклонившись к Ховалу, тихо прошептал Олин. – ему уже бочку вина приносили сегодня, ее осьмуху он точно выпил, да все трезв и печален…
–Ладно, Олин… неси похлебку, и хлеба тоже.
Олин напрвился на кухню, а Ховал внимательно осматривал посетителей таверны, и чуть больше заострял свое внимание на главе деревни. Спустя какое-то время Олин принес суп, и Ховал принялся вкушать, медленно и размеренно, чтоб успеть наесться. Тот, кого хозяин таверны называл главой, периодически посматривал на Ховала, и в конце концов, с улыбкой, медленно встал, и направился в его сторону, а усевшись прямо напротив, внимательно осмотрев гостя, и вскрикнул. -Олин! Принеси еще вина и твоих вкусных, запеченных бараньих ребрышек на этот стол!
–Да, Голан Савыч! Уже ставлю на печь! Может к ребрам вам хмеля налить?
–Само собой, хмеля!
–Меня зовут Голан Савыч, глава…кхе-кхе!– Отвернув голову, и прикрыв рот, откашлялся. -Глава Борни, а тебя путник, я тут впервые вижу, изволь-ка представиться. – взмахнув рукой, с ухмылкой, потребовал глава.
–Меня зовут Ховал, я из Красных Скал. -провокационно ответил Ховал.
–Забавно… и что ж тебя сюда занесло? Скалы далеко от сюда, да и жизнь там цветет и пахнет, как я слышал.
–Глава, знаю я, что ты с тех краев, и так же, как и я знаешь, что нет той деревни больше, гулями выжрана…
–Ах ты лис… – с улыбкой сказал Голан Савыч. – небось, Нифел тебе все выдал, ну да ладно. Да, я родился в Зеленой Поляне, за два часа ходьбы до Скал ваших. Печальная участь выпала на твою деревню, конечно…
–Да, печальная. Где Зеленая Поляна знаю, там, вроде, все хорошо.
–Ну, как, хорошо, спилась вся деревня почти, но кроме этой беды, у них, вроде, других нет. Как тебе картошка с грибами наша? – приподняв горделиво голову, спросил глава.
–Очень вкусно, но не хватает немного соли. – не проявляя эмоций ответил Ховал.
Петр Васильевич Постников – человек с необычайно интересной судьбой, о котором, к сожалению, сохранилось очень мало сведений. Именно он стал первым русским доктором, получившим европейский диплом. Петр Постников изучал медицину в Падуанском университете, получил степень доктора медицины и философии, жил и работал в Венеции, Брюсселе, Париже и Лейдене. Служил переводчиком и дипломатом, участвовал в Карловицком конгрессе. Он же сделал первый перевод Корана на русский язык. Перед вами история непростого и порой непредсказуемого пути этого удивительного человека.
Какова роль простого человека в истории? Мы знаем имена монархов, полководцев, революционеров, идейных лидеров. Но мы никогда не узнаем о тех, кто шел в бесчисленной толпе, ведомый идеями великих. Или все же можно взглянуть на события прошлого сквозь призму восприятия простого обывателя? Представим ситуацию: на некой свалке обнаруживается чемодан, набитый бумагами, записями, газетными вырезками, рисунками. Среди этого хаоса обнаруживается дневник того, кто жил в Петрограде в самом начале XX века. Неспокойные, мятежные времена! Одно тяжкое потрясение сменяется другим.
На этот раз антиквар Архонт Дюваль и его племянники отправляются в Китай на поиски неведомо куда пропавшего молодого лаборанта. Ведь вместе с ним пропали и документы об эликсире бессмертия, связанные со временами самого императора Цинь. Вдруг бумаги попали в плохие руки? Вдруг помощнику профессора грозит опасность? Вы узнаете многое о терракотовой армии императора Цинь, прогуляетесь по коридорам, заставленным глиняными воинами. Помогут ли тайны, которые они хранят до сих пор, найти пропажу? Основано на исторических событиях и фактах.
Антон Изварин — студент, альпинист и хороший парень. Во время одного из восхождений он познакомился с юной девушкой, которая помогла ему пройти Путь Воина и стала таинственной связующей нитью между нашим миром и миром XIV века. А неожиданная находка в горах привела к странным событиям, в которых соперниками Антона оказываются великий Тамерлан и хан Тохтамыш, а соратниками — царь Грузии Гюрли и его верные воины. Прекрасная судьба, большая любовь и спасение от гибели целой цивилизации Аланов — на страницах этой увлекательной книги.
Н. П. Машкин – русский писатель конца XIX в., один из целой когорты исторических романистов, чьи произведения снискали славу отечественной беллетристики. Имя этого литератора, ныне незаслуженно забытого, стоит в одном ряду с его блестящими современниками, такими как В. П. Авенариус, М. Н. Волконский, А. И. Красницкий, Д. Л. Мордовцев, Н. Э. Гейнце и др.Действие романа «Царь-колокол, или Антихрист XVII века», впервые опубликованного в 1892 г., происходит в середине XVII в. при царствовании Алексея Михайловича, во времена раскола Русской православной церкви.
Творчество писателя и историка Даниила Лукича Мордовцева (1830–1905) обширно и разнообразно. Его многочисленные исторические сочинения, как художественные, так и документальные, всегда с большим интересом воспринимались современным читателем, неоднократно переиздавались и переводились на многие языки. Главная героиня романа «Вельможная панна» – Елена Масальская, представительница двух знатнейших польских фамилий: Масальских и Радзивиллов. В восьмилетнем возрасте она оказывается во Франции со своим дядей, бежавшим туда после подавления польского восстания.