Уральский самоцвет - [2]
Густой морозный воздух действовал опьяняюще, мерный скрип снега под ногами усыплял. Шагая по ночному Златоусту, Нина Григорьевна впадала порой в легкую дремоту, мысли уносились в какой-то иной мир, иное время… Казалось ей, что ее любимый Толик вырос большим-большим. В руках у него упряжка, величественно и властно повелевает он бегом белых коней-гигантов. Сказочных и могучих, ну точь-в-точь, как на гравюрах Иванка-Крылатка. Уносят его кони в дали заморские, города сказочные…
Шум промчавшейся мимо автомашины вывел Нину Григорьевну из задумчивости. Она улыбнулась — придет же в голову: Толик-Крылатко!
В дальнем уголке небольшой комнатки шахматного кружка клуба металлургов десятка полтора молчаливых людей сгрудились вокруг небольшого столика. За спинами рослых мужчин Нина Григорьевна не видела, что там происходило, но нужно ли ей было видеть, разве не знала она заранее, что там делается. Собственно, из-за этого и отправилась поздним вечером в клуб. Конечно же, блицпартии играют «на высадку» — проигравший уступает свое место за столиком первому из ожидающих в очереди, а сам, раздосадованный, становится в очередь последним. Когда-то дождешься возможности еще одну партию сыграть!
Из рассказов друзей Толи и соседей было известно Нине Григорьевне, что самым «долгосидящим» среди этих беспредельно преданных шахматам рабочих завода и гостей-школьников был ее маленький Толик. Вначале взрослые удивлялись небывалому мастерству в игре этого щупленького, худенького мальчика, но потом привыкли и очень гордились, когда удавалось кому-нибудь его выставить и заставить вновь ожидать очереди. Но все меньше и меньше находилось таких счастливцев. Как-то, увлекшись блицем, Толик не пришел домой вовремя. Нина Григорьевна, узнав, а скорее догадавшись, где он может так поздно пропадать, пришла в клуб. Увидев мать, вошедший в азарт битвы Толик быстро юркнул между ногами окружавших столик шахматных любителей. Мать не нашла хитреца и спросила его ближайшего друга Сашу Колышкина.
— Нету, его здесь нету, — поспешил заверить взволнованную женщину не желавший выдавать приятеля Колышкин.
Нина Григорьевна пошла домой, но и там Толика не было. Сколько пришлось пережить за вечер! Можно ли удивляться тому, что посещать кружок мальчику было разрешено только после клятвенных заверений, что больше подобный обман ради шахмат не повторится. С самых ранних лет Толя был тверд в выполнении данного слова; больше он уже никогда не шел на обман, как бы увлекательны ни были шахматные сражения. И на этот раз, узнав, что пришла мама, Толик объявил мат очередному противнику, поднялся со стула и послушно отправился домой…
А началось все совсем просто. В ту осень Толику едва минуло четыре года. Начальник цеха машиностроительного завода Евгений Степанович Карпов поехал в Москву сдавать экзамены в вечернем машиностроительном институте. Вернулся домой поздно вечером, дети уже спали. Включив электричество в детской комнатке, растроганный отец замер в молчаливом восхищении. Его четырехлетний любимец тихонько посапывал в кроватке. На полу тут же рядом лежала раскрытая деревянная шахматная доска с расставленными шестнадцатью белыми и шестнадцатью черными фигурками.
Какой это был строй! Евгения Степановича невольно поразила необычная гармоничность расстановки фигурок. Это не была шахматная позиция — сын не знал еще правил игры и не мог, естественно, расположить фигурки по законам шахматной стратегии; но все равно в порядке, которому следовали ладьи, кони, пешки, в той предводительской роли, какая была отдана королям и ферзям, в обыденности строя пешек — всюду царствовали гармония, собранность и скрытый смысл. Знал ли тогда Евгений Степанович Карпов, игравший примерно в силу второго разряда, что эту расстановку фигур совершил будущий шахматный король, что присущая Толику даже в столь раннем возрасте склонность к гармонии, умению находить внутреннюю, скрытую для большинства людей связь между шахматными фигурками будет меньше через два десятка лет приводить в восторг любителей шахмат!
Ничего не оставалось, как научить сына правилам игры. И Евгений Степанович рассказал Толику, как ходит конь, слон, ладья, насколько силен ферзь, как слаб и медлителен король. Передал сыну некоторые сведения из теории — все, что сам знал о шахматах. И конечно же, сыграл с ним не одну партию. С каждым днем выигрывать у малыша становилось труднее, потом уже ничья стала благом, а вскоре пришлось отказаться и от всяких надежд выиграть у него хотя бы одну партию…
Сосед по дому Саша Колышкин был старше Толика на несколько лет, но среди малышей нередко даже значительная разница в возрасте не мешает установлению дружбы. Сашу и Толю все чаще стали видеть вместе — они играли в городки, в лапту и догонялки с соседскими ребятами. Толику трудно было состязаться с рослыми товарищами, зато когда приходила очередь игры в прятки — тут уж изобретательность малыша брала верх, он показывал чудеса хитрости.
Однажды Саша завел разговор о шахматах — оказалось, что Толя играл много партий с отцом. Начались матчи друзей, становившиеся все более затяжными. Играли блицпартии, без часов, на взаимное доверие. Не имеешь права долго думать — делай ход.
Рассказать о шахматах с юмором, вспомнить забавные истории о великих гроссмейстерах, с которыми он неоднократно играл - смог Александр Котов в своей книге "В шутку и всерьез".Только Александр Котов, наверное, смог написать книгу о шахматах и шахматистах, не приведя НИ ОДНОЙ шахматной диаграммы!!!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Известный советский шахматист Александр Александрович Котов родился в 1913 году в городе Туле, в семье рабочего. С детства он увлекался шахматами, что, однако, не помешало ему учиться, закончить Тульский механический институт и получить диплом инженера-конструктора. Во время Великой Отечественной войны за создание нового образца вооружения для Советской Армии А. А. Котов был награжден орденом Ленина. После окончания войны А. А. Котов возвращается к шахматам. В 1947 году Международная шахматная федерация (ФИДЕ) присвоила А.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.