Уральский парень - [24]
— Тебя как зовут, Макаркин?
— А что? На том свете похлопотать за меня желаешь? В рай определять не старайся, не пустят. А в ад и без блата попаду. На всякий случай все же запомни: Иваном зовут.
— Запомню. За тебя, по-моему, уже хлопочет Кукушкин.
— Ха, Кукушкин! — засмеялся Макаркин. — Тряпка! Как огня боялся меня. А я ему напомнил лесную сторожку. И еще кое-что. С тобой мы и раньше встречались, командир. Не помнишь?
— Мало ли цуциков приходилось встречать!
— Цуциков! Колупни-ка память. Сорок первый год под Барановичами. Когда наш эшелон расхлестали «юнкерсы». А? Правда, я вовремя смылся. Ты вспомни!
Балашов напрягал память: в самом деле, когда же он встречал этого косоглазого типа? Никак не мог припомнить. Во-первых, миновало два года. А во-вторых, Балашов мало общался с конвоируемыми, да и общаться-то было некогда: через полутора суток эшелон, принятый в Слониме, разбомбили.
— Я тебя тогда по усам запомнил, — прервал размышления Макаркин. — Они у тебя, как у таракана. Ты меня тогда чуть на тот свет не отправил. Твоя пуля бок саданула. Ладно вскользь, а то бы мне с тобой и посчитаться не пришлось.
«А-а! — наконец вспомнил Балашов. — Теперь ясно».
То была первая ночь после выезда из Слонима, тревожная ночь. Эшелон с заключенными, который конвоировала рота, плелся медленно, часто останавливался. По обеим сторонам насыпи брели беженцы, их было много, кое у кого за плечами виднелись белые узлы. В звездном небе навис нескончаемый гул вражеских самолетов. На западе полыхали зарницы пожаров и слышалась канонада. Старшина сидел у двери на чурбаке и вглядывался в тревожную муть ночи.
Где-то недалеко, на шоссе, раздались взрывы: видно, самолет наугад сбросил бомбы. Эшелон дернулся, остановился. Стоял долго, сказали, что впереди поврежден путь. Занимался рассвет. Беженцы обгоняли эшелон. И вдруг где-то на середине эшелона грохнул выстрел, раздался крик. Балашов выпрыгнул из вагона и побежал, на ходу расстегивая кобуру. Повыскакивали и бойцы караульного взвода. Балашов заметил человека, стремившегося сбросить защелку и открыть теплушку. Торопился, а защелка была крепкой. Тогда человек нырнул под вагон, кинулся к лесу. Старшина стрелял в него, бежал что есть духу, стараясь догнать беглеца. Не догнал. А тот, достигнув опушки леса, погрозил старшине кулаком и исчез. Выяснилось, что заключенный по кличке Варнак, выломал из пола доску, вылез: благо поезд часто останавливался. За ним потянулось еще несколько человек. Варнак решил открыть соседний вагон, в котором был его дружок. Незаметно пробрался на тормозную площадку, кинулся душить задремавшего часового, но тот успел выстрелить. Варнак исчез, а с ним еще несколько человек.
— Ну, что молчишь? — усмехнулся Макаркин. — Или затемнение еще не прошло?
— Варнак?
— То-то! — удовлетворенно произнес Макаркин. — Угадал.
Странно: слышать слышал об этом Варнаке, а увидеть привелось только сейчас. Вот ведь как случается.
Да, Варнак прав: он вовремя смылся. Когда рассвело, «хейнкель», появившийся почему-то с востока, сбросил на эшелон две бомбы, но они упали в стороне. Надо было что-то решать, тем более, что поврежденные пути обещали исправить нескоро. Если и исправят, то надолго ли? Командир роты дал команду разгрузить эшелон, отвести заключенных в лес. Однако было уже поздно. С запада, нарастая, послышался тягучий утробный звук. На голубом небе вспухли, приближаясь, девять зловещих мух — «юнкерсы». Как развивались события дальше, Балашов сейчас помнил смутно: времени прошло порядочно… В память врезался такой эпизод. Балашов широко распахнул дверь и как-то невольно, в силу нервного напряжения, выхватил взглядом только одно лицо: продолговатое, с крупным носом и низким лбом. На этом лице застыла презрительная улыбка.
— Выходи! — крикнул старшина, и продолговатое лицо повернулось к нему с гаденькой ухмылочкой: что, мол, прижало вас, забегали? Над головой возник надрывный, пронзительный визг бомбы, и взрыв пахнул на Балашова чем-то горьким, ударил в затылок сухим горячим песком. Кто-то завопил, раздались крики, ругань, проклятия. Старшина упал, скатился под откос, кто-то наступил ему на ногу. Ухнул второй взрыв, третий и заплясала-задергалась земля — ад кромешный. В какой-то миг, когда все смолкло, Балашов вскочил и кинулся к лесу, куда бежало еще несколько человек. А возле эшелона опять загрохотали взрывы. Балашов бежал к лесу, не оглядываясь, туда, где часом раньше скрылся Варнак.
Эшелон расколотило в щепки. С Балашовым оказалось десять бойцов и лейтенант из второго взвода. Возле них толпилось человек пятнадцать заключенных: они не хотели никуда уходить без охраны. Один из заключенных, чернявый парень лет двадцати пяти, подошел к Балашову, взглянул на него своими черными пронзительными глазами и спросил:
— Что будемо робить, гражданин начальник?
— Ждать, — сухо отозвался Балашов: он хотел подождать, может, кто еще появится из роты, и приказал двум бойцам встать на караул возле уцелевших заключенных. Чернявый собрался было отойти к своим, но услышав приказание старшины, обернулся, сказал тихо:
— Не треба, гражданин начальник. Не треба нас сторожить…
Автобиографическая повесть. Автор выступает в ней представителем поколения, что пришло в жизнь после Великого Октября, а в пору зрелости первым приняло на себя удар фашистских полчищ, ценой великих жертв отстояло свободу и независимость Родины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике челябинского прозаика Михаила Аношкина повествуется об Урале, родном и близком автору крае, о простых людях, их труде и заботах, сложных и интересных судьбах.Основу сборника составляет повесть «Куприяновы» — рассказ о большой уральской семье с устоявшимися традициями, члены которой проходят сложный и подчас противоречивый путь.Эту повесть как бы продолжают истории, рассказанные кыштымским старожилом Иваном Бегунчиком, дополняя и развивая тему любви и привязанности к родной земле, своему краю.
Михаил Петрович Аношкин — автор более двадцати книг.Ведущая тема его творчества — Великая Отечественная война. Ей посвящены повести «Суровая юность», «Уральский парень», трилогия, в которую вошли книги «Прорыв», «Особое задание» и «Трудный переход».Новый роман Аношкина — о первых шагах советской власти в уральском городе Кыштыме, о поисках путей к новой жизни.
Михаил Петрович Аношкин — автор восемнадцати книг. Член СП. Участник Великой Отечественной войны. Ей посвящены повести «Суровая юность», «Уральский парень» и трилогия, в которую вошли «Прорыв», «Особое задание» и «Трудный переход». Эти повести вышли отдельными книгами в Воениздате.В книгу «Просто жизнь» вошла повесть «Дорогу найдет идущий» и рассказы, посвященные, главным образом, сегодняшнему дню, проблемам, волнующим нашего современника.
Михаил Аношкин известен уральскому читателю по книгам «Сугомак не сердится», «Человек ищет счастья», «Уральский парень» и др.В новом сборнике представлены повесть «Мой знакомый учитель» и рассказы.В повести, составляющей основу книги, рассказывается о нелегкой, но вместе с тем интересной судьбе учителя, попавшего в исключительные обстоятельства. Столь же твердый и несгибаемый, сколь добрый и щедрый душой, он побеждает все превратности судьбы и находит свое место а ряду строителей нового коммунистического общества.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.