Урал — земля золотая - [40]
Смена ушла.
Мой приятель забрался по лестнице наверх вышки и прислушался: двигатель тяжело вздыхал.
— Ну, что, Глеб, готов? — крикнул он мне.
— Готов! — ответил я, и колонковая труба медленно поползла в круглое черное отверстие скважины.
Через несколько минут я услышал, как бур дошел до конца скважины.
— Готово! Забой! Давай, Андрюша, дробь спускать будем!
Несколько минут снаряд вращался на одном месте, а затем медленно пошел в забой.
— Бурить начали, — спокойным голосом сказал Андрей. — Станок и двигатель работают на полном.
Время летело быстро. Начинало светать, отдельные предметы отчетливо выступали из темноты. На востоке, отодвинув ночные черные тучи, появилась полоса чистого светлого неба. Мы, конечно, не спали всю ночь, хлопотали у машин. Андрей то и дело спрашивал:
— Ну, как идет?
— Как в репу лезет.
— Сколько прошли?
— Девяносто пять.
— А сколько еще до смены успеем?
— Если так пойдем, так и двадцать проскочим. Только знаешь, Андрюша, я думаю, не жила ли это? Вот здорово было бы!
— Ясное дело. Только если это жила, то керн надо обязательно достать.
В утреннем густом тумане запели птицы. На небе заиграли лучи солнца. До смены оставался час. Нам очень не хотелось начинать подъем, но делать было нечего.
— Так бы и побурил еще, здорово пошло, — жалел я.
Начали подъем. Андрей опять забрался наверх, отвинчивая колена труб. Кончили подъем как раз в тот момент, когда подошла смена.
— Ну, как, ребята, поработали? — с тревогой спросил старший.
— Мало-помалу, — ответили мы враз.
Из скважины потянулась последняя колонковая труба. Не чувствуя усталости, Андрей прижал ее к груди и потянул в сторону. Отвинтили коронку и стали вынимать керн. Андрей радостно вскрикнул:
— Смотри, Глеб, жила!
В синеватом столбике керна ясно вырисовывался белый слой кварца.
Это была золотоносная жила.
— И впрямь жила! — удивился мастер. — Вот где она попалась. Пойду звонить в управление, доложу, что скважина закончена, золотоносная жила подсечена. Молодцы, орлы.
На следующий день мы получили благодарность от управления прииска. Подсеченная нами жила содержала большое количество золота.
Глеб Сычев
ШАХТА ЗОЛОТОГО ПРИИСКА.
Рис. ученика 8 кл. И. Пиньженина.
Гидравлика
Мой отец бригадир-старатель. Много видела я всяких старательских работ, крупных и мелких. Видела и драгу-толчею на Масловском перекате, а такой работы, где работает сейчас мой отец, еще не видела. Придет он домой с Песчаного прииска и рассказывает:
— Вот, дочка, додумались люди: вода золото сама добывает. И как добывает! За один день целую гору промыть может. Это тебе не руками мутить.
Захотелось мне приехать к нему и посмотреть работу необыкновенного «старателя».
Приехала я на Песчаный и удивилась. Сейчас расскажу, как там все устроено.
Работы начинаются с плотины, где накапливается много воды. Возле пруда стоят тракторы. Они приводят в движение насосы, при помощи которых вода подается по трубам на монитор. Монитор — это огромный брандспойт, какие бывают у пожарных. Только приисковый монитор намного больше: диаметр выбросной трубы бывает больше метра. Когда вода в трубах, соединяющих монитор с водохранилищем, накопится, то давит с такой силой, что струя из монитора выбрасывается очень далеко и разрушает все, что ей попадает на пути.
Берут такой монитор и направляют на гору, в которой содержится золото. Мощная струя бьет, подкашивает, размывает гору. Отмытые куски породы вместе с водой подаются на шлюзы, где и происходит отделение драгоценных металлов.
При мне мониторщики взялись рушить гору. Они направили струю сначала на подножье горы, подмыли ее, и она стала рушиться огромными глыбами. Мониторщики направляли струю на глыбу, и через минуту она переставала существовать.
Александра Обрезкова
Рисунки Н. Игнатьева
Ильментау
Валентин Еремин
Музей в горах
Куда пойти? Карта, устаревшая через три месяца. Где скопились минералы? В уральскую Швейцарию. Искатели золота и приключений. Миассовская лихорадка. Музей в лесу. Ямы-витрины. Всемирный путешественник на Урале. Минерал-обманка. Радиевый минерал. Камень с цветом воды Амазонки. На дне озера. Искатели камней. Камень геолога Самарского. Горная порода-летопись. Кварц запекается в хлебе. Ягодный океан. Птица, пойманная руками. Там, где гнездится гордые птицы. Ночь на берегу Ильмен.
Мы старательно изучали большую карту Урала, разложив на полу, водили пальцами по горам и рекам, но не могли найти места, куда бы направиться путешествовать. Маршрута не находилось.
Мы искали места «малодоступные» и «интересные». Мы попадали на хребты, на реки и везде натыкались на черные точки, буквы, прямоугольники, треугольники и другие знаки, обозначающие открытые месторождения. Опознавательные знаки были всюду, куда ни ткни пальцем. И это еще не все. Этой карте нельзя было верить, так как она существует уже год. А геологический год на Урале это — целая эпоха открытий.
