Ураган в сердце - [44]

Джордж Уилсон не был таким уступчивым тихоней, как Фред Ханфорд. Прежде, хотя Джордж и был упрямцем (с извечным своим «а ты сам покажи»), тем не менее был вполне послушен личным указаниям президента, поскольку уважал не только его статус, но и его более богатый опыт, равно как и не раз доказанное мастерство производственника. Уже в самом начале компьютеризации Джорджу застлало глаза красным, и в кровавом этом мареве различал он только одно: Роджер Старк.

Мэт Крауч изо всех сил старался утихомирить Джорджа, но чем больше он с ним говорил, тем безумнее становилось упрямство генерального управляющего производством. Однажды субботним утром состоялся неприятный разговор на повышенных тонах, в котором Джордж и в самом деле перешел грань, назвав Мэта глупеньким дурачком, позволяющим Старку водить себя за нос.

Мэтт понимал, что Джордж Уилсон человек больной. Что-то с ним надо было делать, и задачка разрешилась самым страшным способом: Джордж внезапно свалился с кровоизлиянием в мозг, в результате которого наступил полный паралич. Милосердию было угодно, чтобы он и недели не протянул. Норман Келси, еще один «человек Старка», был назначен вице-президентом по производству.

Как ни жестоко потрясла Мэта Крауча смерть Джорджа Уилсона, последовавшая так скоро после отставки Фреда Ханфорда, ни та, ни другая потеря не ударили по нему столь сильно, как потеря Джима Макинтайра. В какой-то мере потрясение оказалось совокупным: все эти трое, с кем он начинал компанию, ушли в течение четырнадцати месяцев. Но дело было и не только в этом. По причине, какую разумом до конца и не поймешь, он чувствовал особую близость с Маком. Фред Ханфорд был на страже его финансов. Джордж Уилсон был на фабрике его правой рукой, которая частенько мудро усмиряла его, когда сам Мэт летел вперед, не чуя возможной беды. Мак же служил ему совсем иную службу: никогда не был он ни стражем, ни усмирителем, он всегда был его не ведающим сомнений учеником, самым верующим апостолом, рьяным миссионером, кто шел и шел вперед, распространяя принципы жизни и бизнеса самого Крауча. Без Джима Макинтайра «Крауч карпет» не пережила бы период своего младенчества. В те первые «тощие» годы он мог уехать безо всякого приказа, а после приезда направлял живительный поток в бизнес. Во всей торговле коврами не было человека, кого бы лучше знали и больше любили, чем его. Даже до его смерти о нем слагали легенды, как он грибок в некрашеной пряже видел, как большие заказы делал, даже не взглянув на образцы, как отказывался обременять себя портфелем и ничего с собой не носил, кроме перечня цен, который, как гласила молва, он так и не мог расшифровать до конца.

Как и у большинства личных торговых представителей, у Джима Макинтайра были свои слабости. По счастью, он успел передать свое умение торговать подчиненным: у «Крауч карпет» до сих пор среди ее полевой армии больше всего торговцев высшего класса, чем у любой другой, сходной по размерам компании в отрасли, однако ему не хватало широты воистину высококлассного управляющего продажами. У него не было никогда особого интереса к современному коммерческому планированию производства, его мало занимало искусство рекламы и продвижения товаров (все это обеспечивал Джадд Уайлдер), но самым заметным его недостатком было почти полное отсутствие административных способностей. Он признавал это, соглашаясь, что в бумагах его сам черт ногу сломит, и на все критические выпады отвечал, что ему только то и нужно, чтобы кто-то взялся за работу внутри, дав ему возможность все время находиться на линии огня. Роджер Старк откликнулся на эту просьбу.

Уоррен Локк до той поры, когда все операции по пополнению счетов были компьютеризированы, был в «Крауч карпет» кредитным управляющим и работу свою выполнял настолько без сучка без задоринки, что редко возникал повод вызвать его в президентский кабинет. Таким образом, он сохранил корпоративную анонимность, которую (по отсутствии свидетельств обратного) готов был с радостью сохранять до конца своей трудовой жизни. Когда Старк предложил сделать Локка заместителем управляющего по продажам, с тем чтобы освободить Мака от всей кабинетной волокиты, Мэт Крауч расценил это лишь как шаг подыскать место для человека, оставшегося не у дел. Шаг логичный, исходя из убедительного довода Старка, что Локку, занимавшемуся кредитами, знаком каждый счет, внесенный в соответствующие реестры.

Кто бы сомневался, затея сработала. И шести месяцев не прошло, как Мак, отвечая на вопросы, говорил, раскатисто покашливая: «Гром разбей, если я знаю… Вам бы лучше у Уоррена спросить». Именно Уоррен Локк управлял ценами, перераспределял районы, устанавливал квоты продаж, улаживал ссоры из-за комиссионных и в целом надзирал за повседневной деятельностью торговой армии и региональных отделений. Поразительно, но когда в июне следующего года он впервые появился в программе конференции, то аплодировали ему почти столько же, сколько и Маку.

Мэт Крауч относился к успехам Уоррена Локка не без гордости: как-никак, а раз он его на работу брал, то и числил среди своих парней. Когда Старк предложил (после внезапной смерти Мака) назначить Уоррена Локка генеральным управляющим по продажам, президент взял на обдумывание ровно столько времени, сколько требовалось убедить самого себя, что никакой другой кандидатуры на этот пост лучше нет. Впрочем, у него скоро появился повод усомниться в этом решении. Когда Уоррена Локка вызвали, чтобы сообщить ему о назначении, тот прежде всего с выражениями признательности обратился к Старку и даже до того дошел, что сказал: «Если бы не вы, Роджер, этого никогда бы не произошло». Только тогда Мэт Крауч, очнувшись, осознал, что Старк провернул очередную хитрую комбинацию, назначив своего человека в сектор продаж точно так же, как до того на финансы и производство.