Ураган по имени «Чингисхан» - [41]

Амир приказал своим бойцам копать могилы для убитых. Естественно, только для своих, убитых «краповых» так и оставили около сгоревшего грузовика. Нужны они будут «Чингисхану», он их сам заберет и унесет туда, куда полагается.

Могилы копали неглубокие, и не только потому, что сверху намеревались прикрыть их камнями, но и потому, что глубина земляного покрова составляла не больше штыка лопаты, а дальше шел сплошной монолитный камень. Искать, где камня нет, и копать глубже — дело неблагодарное, и время потеряешь, и неизвестно еще, сможешь ли найти такое место. Благо, камней вокруг было так много, что хватило бы еще пару десятков человек похоронить. Верхняя могила ничуть не хуже нижней, хотя и не отвечает мусульманским традициям. Но условия порой заставляют забывать традиции, и в данном случае ими можно было бы и пренебречь.

Чингис надеялся, что ему хоронить больше никого не придется. И без того потерял уже одиннадцать человек, это почти половина личного состава отряда. Но он не желал оставлять их на съедение урагану, вот и хоронили, как получалось. Камни старались подобрать ровные, чтобы лежали плотно. Хорошо бы эти камни раствором скрепить, тогда могилы будут не хуже ленинского мавзолея, но где здесь цемент найдешь, да и дождь с ураганом свежую кладку размоют.

Сам амир посматривал на пленного солдата, которому разрешили только стоять перед ним, поскольку копать могилу он не мог из-за ранения в руку. С допросом Чингис не спешил, только иногда поглядывал на пленника, наслаждаясь возможностью распоряжаться чужой жизнью и чувствуя от этого собственную силу и власть. Но, к его удивлению, пленник, недавно такой испуганный, теперь выглядел почти спокойным. Ему разрешили воспользоваться индивидуальным санитарным пакетом, и он неумело перемотал себе руку, хотя остановить кровь не смог, и повязка быстро пропиталась кровью и смотрелась совсем не красной, а черной. Обычно черная кровь бывает венная, а если вены не задеты, она красного цвета. Насколько Чингис знал, в кисти никакой вены нет, но с допросом не торопился и даже не спрашивал, почему кровь из руки идет такая черная. Амир подозревал, что у солдата в санитарном пакете был шприц-тюбик пармедола и он незаметно сделал себе укол, поэтому под воздействием болеутоляющего стал таким спокойным, что даже страха перед смертью не показывал.

В принципе, Чингису и необходимости проводить допрос не было, его мало интересовал этот солдат внутренних войск, простой водитель, как он сам признался. Что может этот водитель сказать такого, чтобы амир Чингис заинтересовался? Да ничего он сказать не сможет. Интерес к пленнику был только один — дождаться от человека страха, насладиться собственной властью, а потом расстрелять. Совершенно бесстрастно пустить пулю в лоб. Но, пока действует пармедол, солдат страха показывать не будет. Значит, нужно немножко подождать. Действие пармедола непродолжительное, если человека не уложить спать. А укладывать и убаюкивать пленника Чингис не собирался.

Рядовой Никифоров, как представился солдат, стоял по стойке «вольно», и Чингис тем временем рассматривал «трубку» убитого подполковника. «Трубка» была хорошая, сенсорная, с большим монитором. И вообще, разобравшись, амир понял, что это не просто трубка сотовой связи, а смартфон, то есть с него можно и в Интернет выходить, поинтересоваться, что про тебя пишут. А писать будут обязательно. Чингис умышленно шел на такие дела, которые не могут не стать резонансными.

Разбираясь со смартфоном подполковника, Чингис нашел список номеров последних абонентов. Один из номеров повторялся несколько раз и во входящих звонках, и в исходящих.

— Эй, рядовой Никифоров…

— Я! — отозвался водитель, выходя из своей легкой отрешенности.

— С кем твой подполковник в последнее время так часто разговаривал? Только сегодня несколько раз. Не слышал случайно?

— Слышал дважды. Мне показалось, с подполковником из полиции, что в поселок прибыл одновременно с нами. Звал его на помощь. И еще кого-то звал, кажется, подполковника из спецназа ГРУ. Я так понял, что те из-за урагана выехать не смогли.

— Значит, кроме ментов туда и «летучие мыши» [13] слетелись…

— Целый вертолет.

— А как у ментовского подполковника фамилия?

— Я не знаю.

— А у второго подполковника?

— Тоже не знаю. Слышал, наш подполковник говорил про подполковника Устюжанина. Это, кажется, как раз командир отряда спецназа ГРУ. Но точно я не знаю.

— Много же мы шума наделали своим баловством… — повернулся Чингис к своим бойцам, копающим могилы. — А если бы мы не баловались, а всерьез их долбить начали!

Те в ответ довольно заулыбались.

Чингис поднял «трубку» и нажал на номер последнего разговора. Сенсорный экран среагировал на нажатие, и пошел вызов. Но женский голос тут же сообщил, что вызов сорвался, хотя сначала амиру показалось, что соединение произошло. Видимо, в поселке нелады со связью, хотя Чингис запретил своим бойцам трогать вышку сотовой связи, поскольку сам этой связью пользовался. А среди скал, где находился отряд, связь обеспечивает другая вышка, что расположена рядом с дорогой, по которой они ехали.