Ураган огня - [4]
Но больше он существовать не должен.
Уничтожить.
Мааст быстро двинулся к своему месту, где распакованные днем приборы были аккуратно установлены на предназначенных для них стойках, образовав пульт управления, с которого, стоит ему пожелать, он может непосредственно руководить уничтожением от начала до конца.
Он щелкнул переключателем:
– Рууд!
– Сэр?
– Батарея к бою!
– Сэр!
– Таарук!
– К бою готовы, сэр. – Таарук занимается этим делом почти также давно, как он сам, и вероятно почувствовал решение совета еще до того, как тот разродился.
– Андрик!
– Сэр? – Адъютант стоял у него за спиной.
– Хочу, чтобы вы взяли на себя ручное управление приборами. Я буду давать указания устно, находясь над городом.
– Да, сэр. – Как только Мааст поднялся, он скользнул в его кресло перед главным пультом.
Ты будешь рукой, которая разбрасывает горох, подумал Мааст, глядя в затылок молодому человеку, внимательно изучавшему показания каждого крохотного экрана. А я, добавил он про себя, – палец, который укажет цель каждой горошине.
– Вы полетите один, сэр? – спросил Антик.
– Да. Вы остаетесь на управлении огнем. – Он пошел к выходу.
– Я вернусь до рассвета. Держите меня в курсе всего, что касается ракетных установок.
– Сэр.
Мааст вышел.
Топливные баки самолета вертикального взлета были полны, машина готова для непрерывного двадцатичетырехчасового полета. Мааст поднял самолет в воздух и направил его в долину.
Плато, на котором был развернут его лагерь, возвышалось над городом на тысячу двести метров. В целях безопасности он поднялся еще на четыреста метров. В кабине перед ним лежала подробная карта города и обстоятельный список всех главных объектов, обозначенных на карте.
Под ним простирался Антус, на вид кипевший признаками жизни.
Мааст принадлежал к числу немногих ликвидаторов, которые почти одержимы неврастенической преданностью городам, уничтожить которые получили задание. Команды переорганизации вроде той, что водил в город майор Уулсен для наведения лоска в покинутом городе, другими ликвидаторами теперь использовались редко.
Но Мааст верен старым идеалам. Вероятно он слишком близко подошел к той черте, которая считается средним возрастом для войны вроде этой. Он впитал в себя традиционно консервативную подоплеку ратного дела, которая предопределяет отношение к уничтожению с трепетом соприкосновения с искусством.
Эвакуация жителей – симптом того же подхода. Политика большинства ликвидаторов сурова.
Мааст невольно задался мыслью, не задержалась ли эта почти миллионная толпа беженцев на холмах, чтобы дождаться кончины своего города. Не следовало ли ему оставить их умереть в нем? Правильность этого решения беспокоила его всегда.
Самолет достиг географического центра города и он сверил свои координаты по карте, чтобы зависнуть точно над центральной площадью. Точка в пространстве была найдена быстро.
Он переключил пульт управления на автоматический режим и отправился в отсек управления ликвидацией.
На полу этого отсека стояла низкая мягкая решетка, на которую он лег животом вниз. Руки легко нащупали компактно расположенные тумблеры управления, микрофоны и тумблеры вмешательства в переговоры. Перед глазами было забранное прозрачным пластиком смотровое окно, через которое он видел весь город, как на ладони.
Мааст опустил голову, упершись в специальную подушечку лбом, и включил связь с КП.
– Андрик.
– Сэр?
Ответил незамедлительно. Хороший парень. Почти так же хорош, как Таарук. Который из них в конце концов займет его место?
– Вы в полной готовности. – Голос Мааста не звучал вопросительно.
– Подтверждаю.
Пока он выводил самолет на позицию, Андрик успел сделать все остальные приготовления. Все готово. Оставалось лишь выбрать цели и оружие; Андрик сможет сделать все необходимое немедленно. В городе все под прицелом его артиллерии. Абсолютно все.
– Фугасный. Ориентир 74.
– Принято. Фугасный 74.
Всего мгновение Мааст смотрел на крохотное здание далеко под самолетом. Это была работавшая на жидком топливе электростанция, совсем незначительное сооружение, которое снабжало электроэнергией подземку.
Еще мгновение и взрыв разнес электростанцию.
– Фугасный. Ориентир 74+1.
– Фугасный 74+1.
Еще две секунды и новый взрыв.
– Зажигательный. 74+1.
– Зажигательный 74+1.
Здание охватило сверкающее пламя; вспыхнуло белое сияние; поблекло; вспыхнуло снова.
– Зажигательно-разрывной. 74+2.
– Принято.
Как только глухо шлепнулся второй зажигательный снаряд, внизу стал разрастаться шар пламени сочного оранжевого цвета, превращаясь в уродливую опухоль на развалинах электростанции. Вся территория вокруг станции площадью не менее двух с половиной квадратных километров полыхала огнем. Пора переносить внимание на другое место. На какой-нибудь другой окраине.
Он выбрал тесно застроенную территорию, где фабрики и дешевые дома буквально лепились друг к другу. В центре этой застройки находилось скопление газохранилищ. Трех зажигательно-разрывных оказалось достаточно; в считанные минуты пламя занялось широкой полосой почти километровой длины.
Мааст снова перенес внимание, словно бог-дилетант, подгоняемый тем, что творит.
Была взорвана еще одна электростанция (двух фугасов хватило, чтобы стереть ее с лица земли и поджечь вокруг большую территорию); угасавшему пожару в доках тоже пришлось добавить силы парой зажигательно-разрывных.
Главный герой вышел из возраста ученичества. И ему предстоит первый в его жизни выход за пределы Города, странного громоздкого сооружения, передвигающегося на колесах. Рельсы собирает впереди и снимает сзади специальная Гильдия. Наш герой — из другой гильдии — Разведчиков Будущего. Ему предстоит разведывать путь для города, но для «крещения» он должен сходить в «прошлое», в те места, где город только что прошел. И тогда выясняется, что «прошлое» и «будущее» — не просто направления, это действительно Прошлое и Будущее по отношению к тому времени, где находится город.
Смертельное соперничество двух иллюзионистов конца XIX в. дает всходы в наши дни.От двойников, близнецов и дубликатов шагу некуда ступить.Безумные теории пионера электротехники Никола Теслы приносят самые неожиданные плоды.А престиж – это совсем не то, что вы подумали.
Что день грядущий нам готовит? Как отличить звон колокольчиков от первых звуков колокола, что «звонит по тебе»? Как отличить полет фантазии от предсказания? Антиутопия – жанр, получивший в последнее время невероятную популярность. И, вероятно, не в последнюю очередь благодаря тому, что самые мрачные предсказания фантастов имеют обыкновение исполняться. Иногда – почти буквально, как у Оруэлла в зловещем «1984», иногда – частично, как у Замятина, Брэдбери и Хаксли. Случайность? Совпадение? Но ведь когда-то людей Слова считали пророками, которым иногда, яркими вспышками, открывается будущее.
«На кремации Грайан Шильд побывал первый раз в жизни.В краях, где он вырос, подобное считалась делом неслыханным, практиковалось только в особых случаях и исключительно по решению суда. Мертвецов полагалось опускать в землю, сама мысль, что тело можно сжечь, шокировала людей…».
От знаменитого автора «Престижа», «Опрокинутого мира» и «Машины пространства» – психологический триллер «Гламур», головоломная эпопея самопостижения.Телеоператор Ричард Грей оправляется в больнице от ранений, полученных при взрыве машины-бомбы у полицейского участка. Он страдает от амнезии: ничего не помнит ни о теракте, ни о предшествовавших ему неделях. Поэтому приезд в больницу Сьюзен Кьюли, утверждающей, что у них был роман, является для него полным сюрпризом; но под действием сеансов терапевтического гипноза он, кажется, начинает вспоминать, как они встретились – летом, на французской Ривьере.Однако почему Сьюзен клянется, что никогда не была во Франции? Что за странную власть имеет над ней ее бывший дружок, которого Ричарду никак не удается увидеть? И как понимать ее слова о том, что она – да и сам Ричард – обладает гламуром?
Архипелаг Грез – обширная сеть островов. В разных странах их называют по-разному, и даже их расположение, кажется, весьма непостоянно. Одни острова напоминают громадные музыкальные инструменты, другие являются родиной смертельных созданий, третьи – детская площадка для высшего общества. Горячие ветра проносятся через Архипелаг, но война, которую ведут жители двух удаленных континентов, замирает у его границ. Роман «Островитяне» – это не только яркое описание Архипелага Грез, но и многослойное, интригующее повествование об убийстве и подозрительном наследии приятного, но определенно ненадежного рассказчика.
Свою армейскую жизнь автор начал в годы гражданской войны добровольцем-красногвардейцем. Ему довелось учиться в замечательной кузнице командных кадров — Объединенной военной школе имени ВЦИК. Определенное влияние на формирование курсантов, в том числе и автора, оказала служба в Кремле, несение караула в Мавзолее В. И. Ленина. Большая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны. Танкист Шутов и руководимые им танковые подразделения участвовали в обороне Москвы, в прорыве блокады Ленинграда, в танковых боях на Курской дуге, в разгроме немецко-фашистских частей на Украине.
Автор книги — машинист, отдавший тридцать лет жизни трудной и благородной работе железнодорожника. Героическому подвигу советских железнодорожников в годы Великой Отечественной войны посвящена эта книга.
"Выбор оружия" — сложная книга. Это не только роман о Малайе, хотя обстановка колонии изображена во всей неприглядности. Это книга о классовой борьбе и ее законах в современном мире. Это книга об актуальной для английской интеллигенции проблеме "коммитмент", высшей формой которой Эш считает служение революционным идеям. С точки зрения жанровой — это, прежде всего, роман воззрений. Сквозь контуры авантюрной фабулы проступают отточенные черты романа-памфлета, написанного в форме спора-диалога. А спор здесь особенно интересен потому, что участники его не бесплотные тени, а люди, написанные сильно и психологически убедительно.
Рожденный в эпоху революций и мировых воин, по воле случая Андрей оказывается оторванным от любимой женщины. В его жизни ложь, страх, смелость, любовь и ненависть туго переплелись с великими переменами в стране. Когда отчаяние отравит надежду, ему придется найти силы для борьбы или умереть. Содержит нецензурную брань.
Книга очерков о героизме и стойкости советских людей — участников легендарной битвы на Волге, явившейся поворотным этапом в истории Великой Отечественной войны.
Предлагаемый вниманию советского читателя сборник «Дружба, скрепленная кровью» преследует цель показать истоки братской дружбы советского и китайского народов. В сборник включены воспоминания китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны в СССР. Каждому, кто хочет глубже понять исторические корни подлинно братской дружбы, существующей между народами Советского Союза и Китайской Народной Республики, будет весьма полезно ознакомиться с тем, как она возникла.