Ура бум-бум! №5 90 - [33]

Есть и немного мистики: алчущие любви уши Ван Гога заставляют судорожно креститься выживших из ума еще до Ленина старушек-баптисток и, словно архимедовская "Эврика!", выталкивают из нирваны самых махровых кришнаитов, обычно вылазящих из нее только по пятьдесят вторым понедельникам, а улетающие на юг пятаки захватывают внимание всех, серьезно интересующихся НЛО, полтергейстом, хатхи-йогой и проблемами эмиграции из Советского Союза.

И через весь альбом протянута мягкая лирическая нить, связывающая отдельные номера в композиционно и концептуально единое произведение, логически завершающееся отбытием авторов на Марс, но ощущение чего-то необъятно-космического появляется с первых же минут и не оставляет слушателя до самой последней песни, постепенно подводя его к развязке. Собственно, любая из первых семи вещей может стать стартовой площадкой для полета, но в каждой из них раскрываются все новые и новые побуждения, толкающие индивидуума на растворение в космосе и осознание объективной необъятности Вселенной и необъятной объективности воздействия этой самой Вселенной на личность, если, конечно, таковая имеется в наличии.

Кстати, Вечный Жид просил передать огромный привет и наилучшие пожелания участникам группы "12 Вольт", что я с удовольствием и делаю, пользуясь предоставленной мне возможностью.

Нидерланды

Я любил Нидерланды, но родился на юге России,

тосковал по каналам, но засушен в степи,

Южно-русский Чикаго, ожиданье Мессии.

Неизбежные бойни в предвкушеньи войны,

Я любил испугаться и все до конца перепутать:

влажный ветер с вокзала и выдох толпы,

похоронные марши, если хочется плакать,

саксофонские песни, если хочется жить.

Я любил Нидерланды, но родился на юге России.

Я бреду по каналам, неприметным в степи.

Южно-русский Чикаго не дождется Мессии —

он его не заметит в этой степи.

Кто б мог подумать

Восхитительно медленный вечер,

легкий ветер и запах вина,

танцы, танцы под звуки баяна

до упаду и до утра.

И прекрасное женское тело

проступало сквозь платье едва-едва

я смотрел, как под звуки баяна

танцевала в тот вечер она.

Баянист все играл да играл на баяне,

да ногою по полу стучал и стучал.

Бесконечно кружились над нашими головами

звезды…

Но случайностей много на свете,

чудесами природа полным-полна,

так случилось, что на рассвете

эту девушку я провожал.

Мы прошли мимо парка и сквера,

удивляясь, как ночь коротка.

Назову тебя девушкой, девушкой Верой

Ах ты Вера, как ты хороша!

Баянист все играл…

И мы шли, улыбаясь печально:

как бы много нам жизнь не дала,

все равно — нам покажется мало.

Ах ты, Вера! Надежда моя!

Я мечтаю о тебе

Я мечтаю о тебе — теплой и раздетой,

я мечтаю о тебе и весной и летом,

я мечтаю о тебе, лежа на диване;

посмотрев на мужиков, моющихся в бане.

Я мечтаю, чтобы ты, голая и злая,

мне на плечи взобралась, да к ушам — ногами!

Я мечтаю, чтобы ты, голову погладив,

громко крикнула: "Вперед! Чуешь, смерть за нами?"

Я мечтаю, чтобы я превратился в лошадь,

пролетел через поля и упал на площадь.

Я мечтаю, чтобы ты умирала первой,

я мечтаю о тебе — и живой и мертвой.

Правое ухо Ван Гога

Я — правое ухо Ван Гога, я кладбище слов,

мне так сыро и скучно лежать под землей.

Я мог бы стать лучшим подарком глухому,

я мог бы стать сыном тебе,

я мог бы, наверно, работать шпионом,

я мог бы стать частью тебя!

Я лучшее ухо Ван Гога, ты знаешь меня,

по рисункам и фильмам должна меня знать.

Я буду лежать под стеклом в мавзолее,

я мог бы украсить музей,

я стану изящной закладкой для книги —

вложи меня между страниц!

Поднеси свои губы ко мне и пропой о любви!

Я — лишнее ухо Ван Гога,

я помню твои поцелуи и холод стального ножа.

Позволь мне навечно запомнить твой голос,

прошу, что-нибудь говори!

Я буду внимательно слушать и слушать,

вдохни в меня новую жизнь -

Поднеси свои губы ко мне и пропой о любви!

Мы гуляем по улице

Мы гуляем по улице, заходим в кафе,

на улице солнышко, в кафе темнота,

но мы будем стоять, мы будем молчать,

если длинная очередь, то до утра.

Я тебе покажу два места в углу,

попрошу занять и там посидеть,

в такой толпе о чем говорить?

И лучше, конечно, помолчать одному.

Я хотел рассказать, как я одинок,

что такая, как ты, мне сумеет помочь,

но в такой темноте о чем говорить?

Хотя мне так страшно молчать одному.

Затем мы поедем к тебе домой,

я сяду на диван, ты помоешь полы,

я прочитаю все, что можно читать,

а ты, где возможно, вытрешь пыль.

Затем, как всегда, я вою, как волк,

и тут ты решишь, что мне пора,

я попрощаюсь, надену пальто,

пойду домой, чтобы выть до утра…

С.А. Медведев /Д.Б. Катханов 1990/ "Песни Разных Времен И Народов" Ростов н/Д

ФИГУРНОЕ КАТАНИЕ НА БЕТОННОМ ПОЛУ

"Безбожный мир, безбожные безумцы!

Вы пиршеством и песнями разврата

Ругаетесь над мрачной тишиной,

Повсюду смертию распространенной!

Средь ужаса плачевных похорон…"

А.С. Пушкин. Пир во время чумы. 

Есть в Ростове-на-Дону ничем не привлекательный парк Строителей. Днём здесь выгуливают добрых и сытых домашних собак. По-вечерам парк напоминает заброшенное кладбище, а выставочный павильон — урбанистический «замок» из стекла и бетона, в котором никогда не бывает выставок достижений строителей. Ну какие у нас достижения? Что показывать? Серые бетонные плиты из которых городят "шедевральные хоромы для народа?"