Ур халдеев - [55]

Три усыпальницы соединены в один блок. Самая крупная находится в середине; на ее кирпичах стоит печать Шульги. С северо-востока к ней пристроена усыпальница поменьше, связанная с первой единственным проходом; в плане она почти такая же. С юго-запада к западному углу средней гробницы как-то нелепо примыкает третья, совершенно изолированная усыпальница. Ее план менее симметричен. Обе меньшие усыпальницы построены из кирпичей с именем сына Шульги — Амарсуены.

У нас нет убедительных доказательств, но, вероятнее всего, центральное сооружение было гробницей Урнамму, воздвигнутой его сыном Шульги, северо-восточное — гробницей Шульги, воздвигнутой Амарсуеной, а юго-западное — гробницей Амарсуены, построенной его сыном Гимилсином из специально оставленных для этого Амарсуеной кирпичей.

Последовательность строительства не вызывает сомнений. Первым был сооружен мавзолей Урнамму, поскольку два остальных пристроены уже к нему. Точно так же несомненно, что строитель северо-восточной гробницы мог выбирать для нее место и выбрал наилучшее, в то время как строителю юго-западной гробницы выбирать уже было не из чего: он просто занял оставшийся участок. То, что Шульги построил этот мавзолей не для себя, совершенно очевидно, так как прежде чем возводить самое здание, нужно было заполнить подземную могилу. То же самое относится и к двум другим гробницам. Поэтому мы надеялись, что найдем на кирпичах юго-западного мавзолея третье имя, и были удивлены, обнаружив и здесь имя Амарсуены. Остается единственное объяснение: поскольку мавзолей не мог быть построен при жизни Амарсуены, — если только это действительно его мавзолей, — он приготовил строительный материал заранее.

До сих пор нигде в Месопотамии не находили ничего похожего на эти гробницы. Поэтому я опишу их подробнее. Впрочем, чтобы дать о них представление, достаточно рассказать об одном мавзолее Шульги.

Сооружение это состоит из двух частей. Сначала были построены нижние, подземные покои, а после того как их заполнили, над ними возвели наземное здание, которое занимает площадь тридцать восемь на двадцать шесть метров. Его стены выложены из обожженного кирпича на битумном растворе и достигают толщины не менее двух с половиной метров. Таким образом, это фактически одноэтажное здание было весьма внушительным. Стены, расчлененные снаружи плоскими контрфорсами, имеют заметный наклон внутрь, подобно стенам зиккурата. Сходство усугубляется еще и тем, что они тоже не прямые, а слегка выпуклые в плане и в вертикальном разрезе. Закругленные углы в сочетании с неожиданным уступом на юго-восточной стороне придают зданию, поистине удивительное сходство с памятниками романской архитектуры.

Вход на северо-восточной стороне обрамлен наклонными пилонами с Т-образными желобами. Коридор, где некогда был водосток, ведет на мощеный открытый центральный двор. Вымостка понижается к середине двора, как черепицы на крыше, чтобы дождевая вода уходила вниз, в водосток из глиняных колец. Но здесь вместо водостока посреди двора стоит покрытый битумом глиняный бассейн для омовений. На двор выходят двери расположенных вокруг комнат. С трех сторон комнаты идут в один ряд, и лишь на северо-западной — есть второй ряд помещений сзади. В дверных проходах мы нашли среди древесной золы частицы золотой фольги: по-видимому, все двери были обшиты золотом. Между дверьми в юго-западной стене сохранились остатки кирпичного алтаря с битумными стоками спереди, — точно такой же алтарь оказался и еще в одной комнате, а у дверного косяка мы обнаружили кирпичный столб или пилон. Похожий пилон встретился нам в молельне одного частного дома периода Ларсы.

Большинство помещений не заслуживает подробного описания, однако в одной из комнат мы нашли на полу среди пепла кое-что интересное: каменные молотки со следами золота на рабочей поверхности. Очевидно, здесь грабители разбивали и плющили драгоценный металл. В двух комнатах сохранились фрагменты настенных украшений: довольно толстые полоски золота, врезанные в выпуклый орнамент. В щитообразные отверстия рисунка вставлены инкрустации из агата и лазурита. Еще в одной комнате остались маленькие звездочки и солнечные лучи из золота и лазурита. По-видимому, они упали с потолка. Во всяком случае ясно, что украшения комнат вполне удовлетворили аппетит грабителей. Даже оставшиеся украшения позволяют судить о былом великолепии ныне ободранных, голых стен.

В дверном проходе комнаты, которая нами условно обозначена четвертой, мы нашли осколки алебастровой вазы царя Шульги. В юго-восточной стене ее проделана дверь в гробницу Амарсуены. Интересно, что у нее нет косяков: очевидно, дверь не была предусмотрена по первоначальному плану, хотя не обнаружено признаков его изменений. Если этого прохода действительно первоначально не существовало, значит, те, кто его прорубил, весьма искусно заделали откосы, в точности воспроизводя старую кирпичную кладку. В толще стены рядом с проходом оказалась низенькая комната со сводчатым потолком. Она несомненно принадлежала древнему зданию. Снаружи ее прикрывает тонкий слой кладки, поврежденный при позднейшей пристройке стен гробницы Амарсуены, а изнутри — такой же слой толщиною всего в один кирпич. Для того чтобы скрыть это, в углах проема дверей отбили каждый второй кирпич. Таким образом в новой стене исчезли промежутки в местах кладки. Подобный прием использован в мавзолее Шульги неоднократно. Возможно, что это помещение предназначалось для жертв закладки. Так или иначе, эламиты взломали его и ограбили. Когда мы до нее добрались, пролом был грубо замурован смешанными кирпичами, выступавшими за линию стены, а внутри лежали два скелета и глиняные горшки периода Ларсы. Наверное, какой-то горожанин того времени случайно нашел под своим домом эту камеру и воспользовался ею как погребальным склепом.