Управляющий - [26]

Оказывается, весь класс уже заметил, что Саша был не равнодушен к Насте, а та к нему и все только и ждали, когда же кто то из них сделает первый шаг.

Через три дня наступил новый 1988 год. Весь их класс встречал его вместе на квартире у одной однокласницы. После праздника Саша проводил Настю домой, а там оказалось, что её мама заночевала у подруги, где она праздновала и Саша остался у Насти до утра.

…. Всё получилось так, как она себе и представляла свой первый раз. Саша был ласков, нежен, всё, что он с ней делал, было только для неё. Каждый его поцелуй, каждое его прикосновение к ней, говорило, — я люблю тебя, милая. Настя наслаждалась, позабыв всё на свете. И даже не было ни сколичько страшно и больно. Ей на столько с ним было хорошо, что хотелось снова и снова обнимать его, целовать, ласкать…. Только, когда на улице стало светать, влюблённые, обессилев, развалились на кровати, но руки продолжали ласкать друг друга.

* * *

Последующие полтора года до выпускных экзаменов они были, просто, не разлучны. Казалось, ничто и никто не сможет их больше разлучить. Всё своё свободное время, которого было не много, они проводили вместе. Правда, за пол года до выпускных, видиться им приходилось всё реже и реже. Оба готовились к поступлению в свои вузы. У Саши плюс ко всему добавлялись его тренировки, соревнования. — Бедный мой Сашенька, — ласкала его Настя, когда он приходил к ней на выходных, — тяжело тебе, сладкий мой.

Экзамены сдали почти все на отлично, только Настя получила по математике четвёрку, а Саша по литературе, а так только пятёрки. Выпускной прошёл как обычно в этой школе. Вручались атестаты зрелости, говорились напутственные речи, потом был банкет, после которого почему то многие парни ели волочили ноги. Спиртного на столах не было, ну, кроме, конечно, шампанского, а вот под столами, как выяснилось позже, оно лилось рекой. Саше тоже перепалао из этого потока кое что и так как он был к алкоголю не приспособлен, опьянел очень быстро. Настя боясь, что его заметять преподаватели или кто из родителей, поспешила вывести его на улицу. Немного протрезвев, Саша долго извенялся перед Настей и благодарил её за то, что спасла его от позора. Вернувшись, примерно, через час обратно за стол, Саша не выпил больше ни глотка. Потом была дискотека в актовом зале и протанцевавшись, или как некоторые — отоспавшись, молодёжь отправилась встречать рассвет. По дороге к речке, где намечалось жечь костры и немного продолжить праздник, Саша всё время молчал. Казалось, он хотел что то сказать, печально смотрел на Настю, целовал её нежно в щёчку, обнимал, но ничего не говорил. Настя чувствовала уже давно, месяца полтора — два, каким то своим непонятным шестым или седьмым женским чувством, что что то происходит с её любимым, пыталась с ним поговорить, но он постоянно уходил от разговора. И вот сегодня, как казалось Насте, он должен был что то сказать, объяснить, что с ним происходит? Она видела, что он борится с собой, пытается найти какое то решение…. Но наступило утро, а Саша так и не решился сказать ей, что его мучело… ….

… …. Через три часа его уже нёс поезд на Москву.

* * *

В самом конце лета Насте удалось ещё раз увидеть своего любимого, и то только на какие то 5 -10 минут….

* * *

С тех пор пролетело уже 10 лет. После окончания института Настю пригластли остаться и преподавать. Жизни в эти годы в России была трудная. Бандиты на улицах, неразбериха в политике и в экономике. Учителя месяцами не видели зарплаты. Насте приходилось подрабатывать, давая частные уроки детям новых русских. Работу свою она очень любила и относилась к ней со всей ответственностью. Родители тех детей, которых она обучала, тоже любили эту симпатичную, воспитанную и скромную девушку. Правда в середине девяностых Насте часто приходилось искать себе новых работадателей, так как в то боевое время, новые русские долго не жили. Настя была вынужденна трижды искать себе новую работу, так как отцы её деток погибали в непонятных бандитских разборках и их оставшиеся семьи не в состоянии были больше оплачивать её услуги…. Но время летело, нужно было как то жить дальше и Настя искала себе другую работу. За три года после института, Настя смогла заработать в городе себе репутацию классного репетитора. К ней обращались много людей, желающих поднатаскать своих отпрысков в иностранных языках. Начанало входить в моду, отправлять своих детей учиться за границу и Настины услуги были как раз кстати. Настя стала хорошо зарабатывать, что позволилоей прикупить, пусть и не большую, но очень милую квартирку не далеко от центра, которою они с мамой, перебравшейся к Насте, отделали как игрушку, превратив её в уютное гнёздышко.

Но, как это всегда бывает, случилась беда в их семье. Мамино сердце, и так уже давно пошалевающее, стало давать о себе знать. Ей становилось с каждым днём всё хуже и хуже. Врачи склонялись к операции, средств на которую у Насти не было, да, и в длижайшее время негде было взять. Настя лихорадочно обзванивала всех своих подруг, пытаясь найти деньги. Но никто не мог ей дать сразу такую большую сумму. Сидя вечером у телевизора, Настю размышляла, стоит ли обратиться за помощью к одному из её работадателей. Роман был отцом девочки, которой Настя преподавала немецкий, и был одним из богатейших людей города. Он давно намекал, что их связь не обязательно должна оставаться сугубо деловой, что он может сделать её довольно состоятельной женщиной. По сути говоря, Настя должна была спать с ним.