Уосэ Камуи. Часть I - [47]

Малышня снова схватились за оставшиеся сосиски, требуя развести им уже погасший костёр. Уговоры старших, что деду Митровичу нужно будет уйти работать, а костры оставлять без присмотра нельзя, на них не действовали. Василиса и близнецы капризничали, и упрямо стояли на своём.

– Да киньте им в кострище одно полено. – махнул рукой лесник, – Место организовано по всем правилам пожарной безопасности. Ничего не будет. Ладно бы посреди леса, тогда да. А за этим смотреть особо не надо, главное, чтобы он сильно не горел.

Настя, воспользовавшись моментом, принялась наводить порядок в домике лесника, вытряхивая из половиков пыль и выгоняя с потолочных балок пауков вместе с паутиной. А то когда ещё она сможет приехать к дедушке, чтобы помочь с уборкой, на которую тому всегда патологически не хватало времени. Алёнка подключилась к устроенной Настей битве за порядок, и вскоре все углы засверкали чистотой, а дом наполнился свежестью.

Елена в это время успела соорудить не хитрый завтрак и накормить парней, попутно успокаивая воюющих за последнюю сосиску близнецов. Степан, по-воробьиному нахохлившись, молча жевал свой бутерброд и демонстративно ни с кем не разговаривал, изредка бросая косые злые взгляды в сторону Романа. Тот смеялся над бучей малышни возле костра и, так же демонстративно делал вид, что не замечает этого.

Настя с Алёной уже домыли полы, когда приехал дед Иван, скорее для формы, понукая медленно шагающую старую кобылу.

Ребята дружно покидали свои пожитки в телегу, рассаживаясь по её краям, и свесив ноги.

Алексей Митрович обнял и поцеловал внучек на прощание.

– Береги Настю. – сказал он тихо Акире, пожав ему руку и похлопав по плечу.

Тот холодно промолчал в ответ, но дед, сделав вид, что не заметил этого, стал тепло прощаться со всеми, ещё раз поблагодарив за хорошую работу.

Телега тронулась, и лесник стоял, глядя им вслед и махал ребятам рукой на прощание. Внезапно он хитро улыбнулся, сложил ладони рупором у рта, и по-мальчишески хулиганисто крикнул вдогонку:

– Настёна! Передай этой старой клюшке, что в гробу и белых тапках я видел все её не переданные приветы! – и весело расхохотался.

Ребята захихикали, стараясь сдержать смех, отворачиваясь и делая вид, что ничего не слышали. Настя сердито посмотрела на Василису, ты мол, сказала?! Девочка удивлённо развела в стороны руками и отрицательно покачала головой.

– Во дают! – хохотнул дед Иван, – Всё не уймутся никак! Головы давно уже седые, а всё туда же, любовь у них такая! Всё проходу друг другу не дают!

Ребята засмеялись, и даже Настя, не выдержав, улыбнулась. От мысли, что у её бабушки с дедушкой просто «любовь такая», у неё почему-то посветлело на душе.

– А что, дед Вань, они и раньше ссорились? – спросила Василиса.

–О, не то слово! – весело воскликнул он, – Вечно грызлись! Жили, прямо как кошка с собакой! А уж когда молодые были, так вообще никому житья от них не было. Бывало, идёшь по деревне, слышишь, что где-то шумят. Всё, можно к гадалке не ходить, сразу понятно, откуда этот трам-тарарам разносится – Пелагея с Митричем опять отношения выясняют.

Ребята снова расхохотались, искоса поглядывая на смущённо улыбающуюся Настю.

– Но, честно говоря, кхе-кхе, – отсмеявшись, прокашлялся дед Иван, – честно говоря, я всегда завидовал их отношениям. Тому, что их чувства горят ярко, как в молодости. М-да… Но, Дунька! Шевели копытами!

Лошадь вяло махнула хвостом и даже ухом не повела на хозяина, продолжив шагать степенной поступью.

Они уже подъезжали к Настиному дому, как дед Иван окликнул девочек:

– А что это там у вас такое происходит? Машина какая-то стоит, люди в костюмах. Приехал кто в гости, что ль? Или к Пелагее Фёдоровне по делу? – спросил дед Иван, но они недоумённо пожали плечами в ответ.

Напротив калитки их дома стояла очень длинная чёрная иномарка.

«Кажется, такие машины называются лимузинами. И как же он по нашим узким улочкам-то умудрился проехать?» – удивилась Настя.

По обеим сторонам от машины стояли светловолосые мужчины в чёрных костюмах. Ещё двое, точно такие же, были по бокам от калитки, словно часовые возле царских покоев.

– Гляди-ка, все как один, одинаковые, точно близнецы! – удивился дед Иван, – Это ж надо было так подобрать! Министр, что ль, какой приехал?

Девочки снова удивлённо пожали плечами, слезли с телеги и направились к своему дому.

– Настя, смотри! У них ушки и пушистые хвостики! – шёпотом сказала Василиса, – И мечи у всех!

Девушка кивнула и обернулась, махнув деду Ивану и ребятам на прощание, и взяла сестру за руку. Так, на всякий случай. Акира молча шёл рядом, напряжённо разглядывая гостей. Насте они смутно кого-то напоминали, но она никак не могла вспомнить кого.

Серебристые уши и хвосты, янтарные раскосые глаза, тонкие черты лица – эти ребята явно относились к демонам, раз другие видели обыкновенных мужчин. Но к каким?

– Здравствуйте. – поздоровалась с ними Настя и они синхронно склонились в вежливом японском поклоне.

«Точно! Лисы-ёкаи, кицунэ! – вспомнила она, – Это же одни из самых известных духов, обитающих в Японии.»

А значит, их посетила бабушкина подруга, госпожа Хаттори.