Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству! - [101]

Эти параметры приобретения имеют логику в любое время. Но финансовый характер 2000 года ужесточался, что обеспечило Berkshire преимущество в покупке компаний. Деньги, доступные для покупок, постепенно стали заканчиваться к концу года, притом что бросовые облигации было сложно продать, а крупные инвесторы в акции довольно упрямые. На самом деле один из нью-йоркских инвестиционных банкиров, заехав как-то к Баффетту, сказал, что считает Berkshire единственным инвестором в стране, который мог выложить $5 миллиардов за долю в акционерном капитале.

Нет лучшей иллюстрации преимуществ Berkshire и проворства, с которым Баффетт готов воспользоваться ими, чем покупка Johns Manville, восьмого приобретения за год. Репутация Manville в 2000 году включала в себя $2 миллиарда дохода от продажи изоляционных и профильных покрытий, более чем $200 миллионов прибыли, и контрольного акционера – трастового фонда, основанного в дни банкротства Manville, чтобы разрешить проблемы с обязательствами по асбесту. В середине 2000 года поглощающая группа согласилась приобрести компанию за $2,8 миллиарда. Но бизнес Manville пошел по циклическому курсу, и покупатели столкнулись с проблемой финансирования. Группа отказалась от сделки 8 декабря, в пятницу. В затруднительном положении оказался исполнительный директор Manville, Чарльз «Джерри» Генри, который рассчитывал принять участие в выкупе и очень хотел распрощаться с трастовым фондом.

Баффетт и человек, которого он уже много лет называет своим партнером, вице-президент Berkshire Чарльз Мангер (проживающий в Лос-Анджелесе), наблюдали за историей Manville с задних рядов. И через три дня, в понедельник, они позвонили участникам трастового фонда и предложили $2,2 миллиарда за Manville, деньги сразу. Они заключили сделку, обсудив ее по телефону, за двадцать четыре часа и опубликовали заявление о продаже 20 декабря. В тот день Джерри Генри выступил перед работниками Manville в Денвере и объявил, под радостные возгласы: «Санта-Клаус существует. Но живет он не на Северном полюсе, друзья мои. Он живет в Омахе».

Генри, 59 лет, позже приехал к Баффетту в Омаху, и встреча продлилась шесть часов. Он приехал на встречу, рассказывает Генри, с мыслями выйти на пенсию и готов был сказать: «Я ухожу», – если бы хоть на секунду решил, что не сможет работать с Баффеттом. Однако он ушел со встречи с мыслями: «Теперь я думаю только о том, как заставить эту компанию работать. Очень просто проследить, что происходит с предприятиями Баффетта. В итоге все просто не хотят подвести этого человека».

Для написания этой статьи я поговорила с главами всех восьми компаний, которые купила Berkshire. Я не слышала никаких жалоб на их нового владельца, только комплименты. И действительно, нет причин, по которым этим людям стоило бы публично ворчать на своего босса, особенно одному из его друзей. Однако я слышала истории, что продавцы отказывались от больших денег только для того, чтобы заключить сделку с Berkshire.

Эд Бридж, сорока четырех лет, глава компании Ben Bridge Jeweler в четвертом поколении, пару лет назад, в период, когда сильно заболел, задумался о том, что следует продать очень ценную семейную частную компанию. Он подумывал о первичном публичном размещении акций, или финансируемом выкупе, или продаже «стратегическому» покупателю, то есть какому-то сходному бизнесу. Но его направил к Berkshire Барнетт Хельцберг из Канзаса, который продал свой собственный бизнес ювелирных магазинов Баффетту в 1995 году. Бридж не совсем понимал, с чего бы это Баффетта могла заинтересовать сравнительно маленькая компания, описанная Бриджем как «шестьдесят пять лавочек в одиннадцати западных штатах». Тем не менее Бридж поговорил по телефону с Баффеттом в начале прошлого года, потом послал ему кое-какие финансовые данные. Обратно пришел полный энтузиазма ответ Баффетта, который Бридж вспоминает: «Ребята, да вы молодцы, просто молодцы».

Потом дело стало двигаться к сделке. Но стратегический покупатель услышал, что Бридж, возможно, продает компанию, и связался с ним, чтобы выдвинуть предложение. «Я думаю, – говорит Бридж, – что мы, возможно, могли бы получить на 20 % больше у этого покупателя, чем получили от Berkshire. Но я также считаю, что мы бы разрушили бизнес, если бы пошли по этому пути». Так что в начале мая он и Баффетт договорились по поводу деталей сделки (включая цену, которая не афишировалась). Они не ударили по рукам, потому что к этому моменту еще даже не встречались. Баффетту это прекрасно подходило. «Я все время покупаю компании по телефону», – сказал он Бриджу. Но Бридж очень хотел встретиться с Баффеттом лично. Ему представился такой шанс в мае, когда Баффетт по пути на конференцию Microsoft нанес визит Бриджу.

«Вот что происходит сегодня: рекордная доля заработков, которая могла полностью достаться владельцам, теперь уходит все разрастающейся армии Помощников».

Менеджеры и работники, с которыми он говорил в тот день, заняли несколько часов его времени: он невероятно вынослив, когда делает то, что ему нравится. Они также увидели Баффетта обыкновенного: в очках, похожего на жителя Среднего Запада; небрежно причесанные седые волосы; расстегнутый пиджак, подтяжки и, вероятно, тот же самый галстук, который он носил уже целый месяц; прямой разговор, упакованный в метафоры. Директива, которую Баффетт дал в тот день, похожа на те, что он давал всем своим компаниям: «Просто продолжайте заниматься тем, чем занимались. Не стоит говорить снайперу, какую позицию ему лучше принять».