Уолдо - [40]

В один из дней появился Стивенс. Он вошел в дом и нашел Уолдо в одиночестве слушающим стереопрограмму.

– Здравствуйте, мистер Джонс.

– А-а, здравствуйте, мистер Стивенс.

Уолдо поспешно спустил ноги, нащупал ботинки и обулся.

– Дядя Гас сказал мне, что я не должен их снимать, что все люди постоянно носят обувь. Но вы застали меня врасплох.

– Ничего страшного. В доме обуваться не обязательно. А где док?

– Ушел на весь день. Так вы считаете, что необязательно? Помнится, мои сиделки никогда не разувались.

– И никто не разувается. Однако нет такого закона, который мог бы вас заставить носить ботинки.

– Все равно придется. Хоть и не могу сказать, что они мне нравятся. В них чувствуешь себя как в паре вальдо. Но я хочу научиться.

– Носить обувь?

– Научиться жить, как нормальные люди. Это довольно сложно, – серьезно сказал Уолдо.

Стивенс внезапно почувствовал прилив симпатии к этому человеку без воспитания, без друзей, которому все в мире должно казаться странным и чуждым. Ему захотелось выказать свое расположение к Уолдо.

– Вы, кажется, теперь по-настоящему окрепли?

Уолдо радостно улыбнулся.

– С каждым днем становлюсь все сильней и сильней. Сегодня утром выжал двести фунтов. Смотрите, сколько жира я согнал.

– Да, вы хорошо выглядите. Знаете, какая штука. С самой первой нашей встречи я мечтал, чтобы вы стали таким же сильным, как все нормальные люди.

– Серьезно? Почему?

– Ну… Думаю, вы не станете возражать, что иногда были слишком резки со мной. Вы все время меня раздражали. Я хотел, чтобы вы стали сильным, и я бы тогда смог выбить из вас дух.

Уолдо прохаживался по комнате, привыкая к ботинкам. Когда он остановился напротив Стивенса, то выглядел довольно испуганным.

– Иными словами, вы хотели меня избить?

– Точно так. Вы обращались со мной так, как один человек никогда не должен обращаться с другим, если только он не хочет подраться. Если б не ваша слабость, я бы колотил вас каждую нашу встречу.

Уолдо, кажется, начал что-то понимать.

– Думаю, мне все стало ясно. Ну что ж.

При этих словах он размашисто и с большой силой стукнул Стивенса кулаком. Тот никак не ожидал такого поступка. Удар пришелся в солнечное сплетение. Бедняга свалился на пол и потерял сознание.

Очнулся он в кресле. Рядом суетился Уолдо.

– Разве это было неправильно?

– Чем это вы меня ударили?

– Кулаком. Разве это было неправильно? Разве вы не этого хотели?

– Хотел?

У него по-прежнему плыли круги перед глазами, но ситуация становилась забавной.

– Значит, вы решили, что именно так начинают драку?

– А разве нет?

Стивенс попытался объяснить ему, как выясняют отношения в Америке. Сначала Уолдо казался озадаченным, но затем кивнул: – Понял. Прежде всего нужно предупредить соперника. Вставайте. Сейчас мы все сделаем, как надо.

– Полегче, полегче. Подождите минуточку. Вы никак не даете мне договорить до конца. Я действительно был сердит на вас, но теперь уже не сержусь. Именно это я и хотел сказать. Вы, конечно, вели себя крайне отвратительно, но в этом нет вашей вины.

– Я не хотел никого обижать, – серьезно подтвердил Уолдо.

– Я знаю. А теперь, когда вы стали сильным, с вами приятно общаться.

– Правда?

– Правда. Но, пожалуйста, избавьте меня от подобных ударов.

– С удовольствием. Я просто не понял. Знаете, доктор Стивенс…

– Зовите меня Джим.

– Знаете, Джим, это всегда так трудно – понять, чего от тебя ждут люди. Слишком мало общих правил. Возьмите, например, отрыжку. Я не знал, что запрещено рыгать в присутствии других людей. Мне это казалось вполне естественным. Но дядя Гас сказал, что нельзя.

Стивенс попытался объяснить ему суть вопроса, но потерпел неудачу: Уолдо не имел ни малейшего, даже теоретического, понятия о социальном поведении. Даже из художественной литературы он не мог почерпнуть представление о сложности взаимоотношений между людьми, поскольку почти не читал такого рода книг. Чтение перестало его интересовать еще в раннем детстве, так как ему не хватало жизненного опыта, чтобы получать удовольствие от прочитанного.

Уолдо обладал богатством, волей, инженерным гением и тем не менее по-прежнему нуждался в детсадовском воспитании.

У него возникло предложение: – Джим, вы мне очень помогли. Ваши объяснения гораздо яснее, чем у дяди Гаса. Я хочу нанять вас в учителя.

Стивенс подавил легкое раздражение.

– Простите, но я слишком занят на работе.

– Это мы уладим. Я заплачу вам больше. Вы сами назовете сумму. Договорились?

Стивенс глубоко вздохнул.

– Вы не понимаете. Я инженер и не выполняю личных поручений. Вы не можете нанять меня. Конечно, я помогу вам всем, чем смогу, но не стану брать денег.

– А что плохого в том, что вы возьмете деньги?

«Некорректный вопрос, – подумал Стивенс. – В том виде, в каком он поставлен, на него нельзя ответить». Он пустился в длинные и путаные рассуждения по поводу профессионального и делового поведения. У него мало что получилось. Уолдо скоро потерял нить разговора.

– Боюсь, я ничего не понял. Послушайте, вы не могли бы меня научить, как вести себя с девушками? Дядя Гас говорит, что не осмелился бы появиться со мной в компании.

– Что ж, попытаюсь. Обязательно попытаюсь. Однако, Уолдо, я пришел сюда, чтобы обсудить ряд проблем, с которыми мы столкнулись у себя на силовой установке. Эта ваша теория о двух пространствах…