Уничтожить Бессмертного - [2]

Воронов перешел улицу, которая разделяла старый фонд и район «многоэтажек». Новые дома, окружив исторический центр, с каждым годом теснее и теснее сжимали кольцо, выдавливая старинные здания. Время от времени появлялись стеклобетонные монстры и в сердце города, что не всегда положительно сказывалось на его облике. Олегу было жаль обреченные на погибель строения прошлых веков, из которых лишь некоторым, представляющим особую историческую ценность, суждено было уцелеть. Они напоминали ему старых, беззащитных, но таких милых людей. Эти дома, кривоватые улочки, маленькие, уютные дворики были частью его ушедшего в никуда детства. Ведь в одном из таких зданий с вывеской «Детский дом № 7» он провел не один год. Новое время в виде многоэтажных домов, стремительно меняющихся нравов и самой жизни медленно, но верно стирало его славное прошлое. Эти размышления добавили грусти к невеселому настроению.

Сильный толчок в спину прервал течение далеко не оптимистичных мыслей. Сутулый человек, интеллигентного вида, в черном пальто и шляпе, обернулся, блеснул стеклами очков, бросил запоздалое: «Извините!» – и нелепым подпрыгивающим шагом, смешно размахивая руками, быстро направился к арке. Опасливо оглядевшись, он исчез в ее чернеющем зеве.

Сзади послышался топот. Олег хотел оглянуться, но в это время тугое накачанное плечо врезалось в его спину. Воронова откинуло к стене. Мимо, даже не соизволив извиниться, пробежали два коротко стриженных здоровяка в черных кожаных куртках.

– Э! Вы чё, оборзели! – бросил Олег им вслед и негромко со злобой добавил: – Вот, блин, козлы.

Отвалившись от стены, он потер ушибленную руку.

Амбалы остановились, перекинулись парой фраз и забежали под арку. Олег достал из кармана брюк пачку сигарет, зажигалку и нервно прикурил. С наслаждением вдохнув успокоительный глоток никотина, заставил себя на секунду расслабиться. Успокоение было недолгим…

Серебристая иномарка, на бешеной скорости, въехала в лужу. Волна грязной воды окатила его.

Мутные капли стекали с одежды, намокшая сигарета сгорбилась, повисла в уголке рта. Выплюнув ее, Олег с ненавистью посмотрел на удаляющиеся габариты иномарки.

«Да-а-а, ребята, на сегодня это уже перебор, – подумал он, утирая лицо. – Ну, ничего, приду домой, приму ванну, выпью пивка, и все будет в порядке», – попытался успокоить себя Воронов и, сплюнув под ноги, направился к дому.

Арочный проход напоминал неосвещенный подземный туннель. Пахнуло сыростью и мочой, под ногами что-то загремело. Он вспомнил, что в подвале дома меняли систему отопления.

«Опять слесаря трубы побросали, не хватало еще ноги переломать для полного счастья», – мелькнуло в голове Олега.

В полуосвещенном внутреннем дворе он наткнулся на своих недавних знакомцев.

– Знакомые все лица, – тихо произнес Воронов известную фразу, наблюдая, как два амбала, явно не с благими намерениями, приближаются к пожилому интеллигенту в черном пальто. Интеллигент, сознавая свою обреченность и явную неспособность к оказанию сопротивления, испуганно жался к железной двери углового подъезда.

Можно было пройти, прошмыгнуть мимо, ни во что не вмешиваясь, но почему-то вспомнился друг Степка, которого три года назад вот такие же парни забили до смерти, когда он шел вечером в роддом к жене, родившей ему первенца.

«Надоели отморозки! Что ж, одной неприятностью больше, одной меньше. Видать, день сегодня такой», – подумал Олег и отступил назад, в темноту прохода.

Нащупав среди оставленного слесарями железа полуметровый кусок трубы, Воронов крепко сжал его в руке.

Возвращался быстро и тихо. Амбалы стояли к нему спиной, а потому об опасности не догадывались. Но и Воронов не заметил, как в это время в арочный проезд, расположенный напротив, въехал серебристый «вольво» с потушенными фарами.

– Чё, мудрила, добегался? Кранты тебе, мужик, попал ты конкретно, – угрожающе сказал один из амбалов, обращаясь к интеллигенту.

Олег мог бы окликнуть негодяев, потребовать оставить несчастного, испуганного очкарика в покое или красиво, как в кино, свистнуть, отвлекая противников на себя, а затем геройски с ними расправиться. Но жестокая жизнь с самого детдома учила его другим правилам. Да и кто мог знать, что у этих молодчиков может быть в карманах. Воспользовавшись тактикой «Внезапность – это половина победы», он быстро сократил расстояние.

Удар трубой по шее заставил одного из амбалов рухнуть в палисадник с чахлым кустарником. Его товарищ растерянно оглянулся, но, быстро сообразив, в чем дело, попытался нанести удар кулаком. Олег действовал, как учили в армии: руки вперед и вверх, блок, удар ногой, шаг вперед, удар штыком в грудь, еще шаг, прикладом в голову. Все, как тогда, только сейчас роль автомата играл кусок трубы. Удар в солнечное сплетение, в пах, а затем в челюсть заставил второго амбала расположиться на отдых рядом с деревянной лавочкой, любимым местом всеведущих старушек.

– Дядя, ты бы смывался, пока не поздно, – обратился Олег к пожилому интеллигенту.

Тот снял с себя очки и теперь нервно, трясущимися руками протирал стекла.

Из-под противоположной арки донесся шум двигателя. Серебристый «вольво» на скорости пересек двор и с визгом затормозил рядом. Хлопнув дверями, из автомобиля выскочили коренастый лысый водитель, худощавый подстриженный под ежик паренек с битой и здоровенный детина в черном костюме и сотовым телефоном в руке.