Унесенные ветрами надежд - [12]

Элизабет услышала шум моря и почувствовала его запах, а когда позади осталось последнее поселение, она увидела море. Волны с шумом разбивались о скалистый берег, а ледяной ветер приносил с собой соленый привкус взлетающего вверх прибоя. При виде моря она невольно подумала о пирате и о том странном чувстве, которое проснулось в ней, когда она узнала о его каперских походах. То была смесь чего-то завораживающего и дрожи от страха. Казалось, будто она ступает на неизвестный путь, когда не знаешь, скрывает ли он опасность или какое-то предначертание. К своему огорчению, с того самого дня в Лондоне она часто вспоминала о нем. Девушка пыталась представить себе, какой он человек. Есть ли у него семья и где он живет, когда находится не на своем корабле. При этом она, скорее всего, никогда больше не увидит его. И тем более было излишним ломать себе голову, думая о нем.

Она скакала по знакомой дороге, мимо галечных холмов, мимо густого кустарника, пока перед ней не показался заброшенный коттедж, наполовину скрытый зарослями можжевельника. К своему удивлению, Элизабет увидела дым, выходящий из трубы и поднимающийся вверх. Уже давно старый, нуждавшийся в ремонте домик был необитаем. Во время своих конных прогулок она часто приезжала сюда и давала Жемчужине попастись на траве, а сама в это время садилась на каменную ограду веранды, чтобы полюбоваться морем.

Она удивилась, слезла с лошади и, взяв Жемчужину под уздцы, повела ее рядом с собой. Приблизившись к дому, Элизабет увидела какого-то мужчину, который между одичавшими кустами роз рубил дрова. Он стоял спиной к ней, и его распахнутая рубашка трепетала на ветру. Темные волосы были связаны пучком на затылке, а рукава были закатаны выше локтей. Между лопатками ткань его рубашки потемнела от пота, и, когда он, в последний раз взмахнув топором, чуть-чуть повернулся в сторону, чтобы поставить новое полено на деревянный пенек, она увидела, что его лицо тоже было залито потом.

У нее вырвался испуганный вскрик, когда она узнала его.

Это был капитан Дункан Хайнес! На какое-то мгновение Элизабет показалось, что она сошла с ума и что это его фантом, вызванный ею самой из-за собственных глупых мыслей. Однако он услышал ее и резко повернулся, обескураженный не меньше, чем она. С удивленной улыбкой на лице Дункан медленно подошел к ней. Топор он небрежно держал в руке, а другой рукой взял край своей рубашки и вытер лицо. Он коротко поклонился ей, нисколько не смущаясь тем, что его рубашка была распахнута настолько широко, что полностью открывала грудь и живот.

– Леди Элизабет!

– Приветствую вас, мастер Хайнес, – заикаясь, пролепетала она.

Ее сердце внезапно забилось так сильно, что она почувствовала его частое биение в горле. Он показался ей еще выше ростом и шире в плечах, чем в ее воспоминаниях. Мужчина приветливо произнес:

– Чем я обязан чести вашего визита?

Элизабет старалась не смотреть на его широкую грудь и на рельефную мускулатуру живота. Его тело было таким же темно-коричневым от загара, как и лицо, которое из-за бороды казалось еще темнее. Белизна его блестящих зубов очень резко выделялась на фоне загорелого лица. Она глубоко вздохнула и сосредоточилась, лихорадочно пытаясь найти подходящий ответ и надеясь, что ее волнение останется незаметным.

– Визитом это назвать нельзя, поскольку я даже не знала, что вы пребываете здесь. Во время моих конных прогулок я часто бывала в этих местах, однако до сих пор думала, что тут никто не живет. Мой отец ничего не говорил мне о том, что он опять сдал этот дом в аренду.

– Я не снимал этот дом. Если подходить к этому вопросу строго, то я нахожусь здесь без всякого разрешения.

– А почему? – удивленно спросила она.

– В этом коттедже раньше жила моя семья. Этот дом моих родителей.

– Действительно? – Элизабет недоверчиво покачала головой. – Как тесен мир! – Она улыбнулась, все еще немного дрожа и стараясь привести в порядок свои смятенные чувства.

– Значит, вы хотели посетить этот дом только ради воспоминаний? Я убеждена, что мой отец ничего не имеет против.

– Ну, на вашем месте я бы не был так уверен в этом.

Она удивленно взглянула на него:

– Что вы имеете в виду?

Он посмотрел на нее в упор и холодно произнес:

– Ваш отец когда-то приказал выгнать отсюда моих родителей.

– А зачем ему это было нужно?

– По той самой причине, по которой раньше многие семьи теряли свой дом, – они не могли заплатить за аренду. Тогда были плохие времена. Несколько лет подряд случались неурожаи, у людей нечего было есть. И не было денег. Мой отец был всего лишь простым рыбаком, который зависел от того, купит ли кто-нибудь у него улов или нет. Мои мать и бабушка выращивали овощи и фрукты для жителей деревни, однако и их никто не мог купить, хотя люди страдали от голода. Ни у кого не было ни единого пенни. И все же, несмотря на это, за аренду, конечно, нужно было платить. Сначала у нас отобрали нашего старого коня, затем – повозку, а позже – инструменты для полевых работ. Когда этого тоже стало недостаточно, у нас конфисковали съестные припасы, которые мы берегли на зиму. И в конце концов мы остались без крыши над головой. Однажды здесь появился надзиратель вашего отца в сопровождении вооруженных людей, которые выгнали нас отсюда ударами палок. Моя бабушка попыталась сопротивляться одному из них, и ее избили так сильно, что она через три дня умерла от побоев.