Унесённые ведром - [14]

И тут Сивцову в первый и, наверное, последний раз в жизни удалось сымитировать вопль никогда им не виданной болотной выпи. И столько горечи и разочарования было в этом крике, что спецназовец, видимо, что-то почувствовав даже через двойное стекло, поднял глаза и столкнулся взглядом с орущим Фёдором.

Орущий Фёдор держался одной рукой за гипсовый бюст, находившийся у него на голове, а второй — за только что отдёрнутую им штору. Он был одет в приличный костюм-тройку, но при этом его ноги были замотаны белыми тряпками до колен прямо поверх брюк. В глазах парня за окном плеснулся ужас. В его взгляде ясно читалось желание оказаться как можно дальше от этого окна, но сила тяжести, инерция и центростремительное ускорение несли его прямо в ад. И он ударил ногами в страшное окно с явным намерением живым не сдаваться. Сивцов был настроен примерно так же.

Когда тяжело хрястнула оконная рама, Фёдор перестал кричать: у него кончилось дыхание. Не веря своим глазам, он смотрел на мгновенно покрывшееся белой сеточкой трещин стекло и только благодаря этим трещинкам заметил, что стекло это — толстое, многослойное, и треснул самый дальний от Фёдора слой. Он резко задёрнул штору обратно, чтобы не видеть этих страшных трещин. В соседние окна тоже что-то ударило, но Фёдор уже не обратил на это внимания.

«Вот это да! — мысли в голове Сивцова сменяли одна другую. — Они через окна хотели. А я дурак, снайперов тут выманиваю!»

Во дворе что-то грохнуло, яркая вспышка осветила окрестные дома даже сквозь шторы. Кто-то заорал, пару раз хлопнули выстрелы.

«Наверное, он гранату хотел мне в окно бросить, — не без доли логики предположил заново рождённый. — А стёкла оказались толстые. Граната и отскочила от стекла во двор. Ну, сосед, ну, молодец!» — Сивцов уважительно посмотрел в сторону ванной.

«Почему, интересно, во дворе кричали? — подумал он тут же. — Неужели кого-нибудь убило? Хорошо бы Евдокию Александровну!»

От приятных размышлений его отвлекло громкое шипение и приглушённый взрыв, раздавшийся со стороны баррикад в прихожей. Командир славного гарнизона снял, наконец-то, композитора с головы, взял его под мышку и осторожно проследовал в сторону входной двери. Бильярд не подвёл. Рояль тоже стоял на своём месте, разве что немного гудел, как от сильного удара. Из-под красивого голубого тюля, накрывавшего ящики, ползли тонкие струйки дыма, исчезая на глазах. Двери больше не было, как правильно догадался Фёдор, потому что густой трёхэтажный мат начинался сразу за бильярдным столом, в общем коридоре.

Сивцов похолодел. Если атакующие сейчас начнут разбирать ящики — сверху бильярда, или подушки и шубы — снизу, то через пять минут они будут уже здесь. Фёдор поставил бюст обратно на рояль и стал беспомощно озираться в поисках оружия. Как назло, ничего не попадалось на глаза. Но тут Сивцов услышал, что штурмующие удаляются. Ещё он услышал обрывок фразы о том, что они пошли думать, что делать с ним, Фёдором Сивцовым, дальше. Тут Фёдор с облегчением понял, что судьба даёт ему ещё один шанс, и решил подготовиться к новому штурму поосновательней.

Первым делом он осмотрел задвижки на всех окнах и балконах. Ещё тогда, когда ночью выходил на соседский балкон, он поразился их толщине и крепости. В квартире Сивцовых на двери задвижка была чуть тоньше, чем у их соседа — шпингалеты на окнах. Осмотрев все окна и выяснив, что с этой стороны опасность ему не грозит, Фёдор разумно предположил, что его противникам остаётся только дверь. На этом разумные мысли временно оставили гарнизон маленькой крепости.

«Первым делом, — решил для себя Сивцов, — нужно оборудовать засаду в одной из комнат. Бильярд они всё равно взорвут, — он с жалостью посмотрел на ставший ему родным стол и виртуозно довёл свою мысль до логического конца: — Раз уж они принесли с собой взрывчатку, не понесут же они её обратно?»

Вдруг его ударило, словно током:

«А если они решат взорвать меня вместе с домом?! — ахнул про себя организатор засады. — Ефим говорил, что для ФСБ пару домов взорвать — вообще не проблема! Бац, и всё! А Амина наверняка подумает, что я опять забыл газ на кухне выключить… Сядет на развалины и заревёт».

Сивцов всхлипнул.

«Ну ладно, хватит! — одёрнул он сам себя. — Разнюнился тут. А засаду кто делать будет — папа Римский?» — и Фёдор, живо представив себе сидящего в засаде престарелого понтифика, весело пошёл на разведку подходящих укромных мест.

Место для засады начинающий диверсант выбрал довольно-таки быстро. Это было нечто вроде большой закрывающейся антресоли, верхняя часть одного из бесконечных соседских шкафов-купе. Одно только было плохо — отъезжающая дверь была сплошной, от пола до потолка, то есть открывала сразу всё пространство шкафа вместе с антресолями, предназначенными для засады. Но Фёдор решил, что всегда сможет прижаться к задней стенке и снизу его не будет видно. И вообще, под словом «засада» Сивцов почему-то понимал такое место, где можно отсидеться, подождать, пока все нападающие разойдутся по квартире и, улучив момент, выскочить и пробежать мимо них на лестничную клетку, а потом — к себе домой. А там — позвонить Амине и всё будет в порядке.