Умри за меня - [25]

— Ах, успокойтесь, Ж-Б, — сказал Амброуз и откинувшись назад небрежно положил руку по всей длине спинки дивана, — Это не конец света. Мы её проверили, она точно не шпион. Плюс она точно не первый человек, кто будет знать, что мы такое.

Старик бросил на него испепеляющий взгляд.

Тот, кто представился Гаспаром заговорил робким голосом.

— Если мне позволено будет уточнить… отличие в том, что каждый взаимодействующий с нами человек был… хм… были индивидуально выбраны из семей, которые служили Жан-Батисту на протяжение поколений.

Поколений? — с отчаянием подумала я. По моей спине пробежал холодок.

— В то время, как я Вас, — продолжал Жан-Батист с нескрываемым отвращением, — знаю менее, чем день, а Вы уже вторгаетесь в линую жизнь моих близких. Вам здесь очень не рады.

— Цыц! — воскликнул Жюль, — Не сдерживайте своих истинных чувств, Гримод. Вам старожилом действительно нужно научится открываться и выражать себя.

Жан-Батист вел себя так, как будто он ничего не слышал.

— Ну и что же нам делать? — спросила Шарлотта, обращаясь к хозяину.

— Ладно, достаточно. Все, — сказал Винсент неглубоко дыша, — Вы мои близкие. Кто проголосует, чтобы рассказать Кейт?

Амброуз, Шарлотта, Чарльз и Жюль подняли свои руки.

— И что прикажете делать? — Винсент задал вопрос Жан-Батисту и Гаспару.

— Это твоя проблема, — сказал Жан-Батист.

Несколько секунд он смотрел на меня, затем, повернувшись на каблуках, быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Глава 13

— Итак, — сказал, посмеиваясь Амброуз, потирая руки, — Право большинства. Давайте начинать вечеринку.

— Вот, — сказала Шарлотта, стягивая пару больших подушек с дивана на пол.

Садясь на одну из них по-индийски, она улыбнулась мне и похлопала, приглашая, на другую.

— Всё хорошо, — успокоил меня Винсент и отпустил мою руку.

— Кейт, — сказал Жюль, — ты понимаешь, что всё о чём здесь будет сказано, не должно выйти за пределы этих стен.

Винсент произносил слова медленно и чётко:

— Жюль прав. Кейт, как только ты обо всём узнаешь, наши жизни будут в твоих руках. Я ненавижу давить на кого-нибудь — брать на себя ответственность, но ситуация зашла слишком далеко. Даешь ли ты обещание хранить наш секрет? Даже, если ты — это звучало так, как будто у него перехватило дыхание, — решишь сегодня уйти и больше никогда не возвращаться.

Я кивнула. Все ждали.

— Я обещаю, — прошептала я, лучшее, на что я была способна с комом в горле, размером с грейпфрут.

Здесь происходило нечто очень странное и у меня было мало зацепок, чтобы догадаться, что именно. Я знала, что легкомысленное употребление слова Жан-Батистом «человек» и очевидное воскрешение Винсента и Жюля, говорило, что я сильно влипла. Я не знала во что именно, но явно во что-то такое, от чего можно описаться.

— Жюль… ты начнешь, — сказал Винсент, закрыв глаза и выглядевший больше мертвым, нежели живым.

Жюль оценил ситуацию и решил сжалиться.

— Может будет проще, если мы позволим задавать Кейт вопросы, которые она хочет задать.

С чего бы начать? — подумала я, а потом вспомнила, что заставило так всё закрутиться в первоисточнике.

— Я видела фотографию, твою и Винсента в газете за 1968 год, в которой говорилось, что вы погибли при пожаре, — сказала я, поворачиваясь к Амброузу.

Он кивнул мне с улыбкой, подстёгивая меня.

— Итак, как вы можете быть здесь и сейчас?

— Ну, я рад, что ты начала с такого простого вопроса, — разминая свои мощные руки, а затем, наклонившись ко мне, — И ответ будет… потому что мы зомби! — и он издал ужасный стон, растягивая свой рот, оскалив зубы, и скрючив руки.

Видя ужас на моём лице, Амброуз начал сильно бить и шлёпать себя рукой по колену.

— Шучу, — посмеиваясь, сказал он, а когда успокоился, спокойно посмотрел на меня, — Ну, нет, серьезно. Мы зомби.

— Мы не зомби, — сказала Шарлотта, в её голосе звучало нарастающее раздражение.

— Я полагаю, правильный термин был бы, гм, нежить, — сказал Гаспар, дрожащим голосом.

— Призраки, — сказал Чарльз, озорно ухмыляясь.

— Эй парни, прекратите её пугать, — сказал Винсент, — Жюль?

— Кейт, всё немного сложнее, чем выше сказанное. Мы зовем себя ревененты (воскресшие).

Я их всех оглядела, одного за другим.

— Ruh-vuh-nahnt, — медленно произнес Жюль, очевидно, решив, что я не поняла.

— Я знаю это слово. Оно означает «призрак» по-французски, — мой голос дрогнул.

Я сижу в комнате с чудовищами, подумала я. Беззащитная. Но я не могла позволить себе сейчас психануть. Что они сделают со мной, если психану? Что сделают, даже если не психану? Если только они не были монстрами, которые могут стирать людям воспоминания, поэтому меня посвятили в их тайну.

— Если обратиться к корню слова, то оно на самом деле означает «тот, кто вернулся» или «тот, кто пришел обратно», — продолжил педантичный Гаспар.

Хотя в комнате было тепло, я дрожала. Они все выжидающе уставились на меня, как будто я была научным проектом их группы: Взорвусь я или нет? Чарльз прошипел,

— Она психанет и сбежит, как я и говорил.

— Она не собирается психовать и сбегать, — возразила Шарлотта.

— Так, ладно, все вон, — голос Винсента прозвучал сильнее, чем это звучал до сих пор, — Без обид, но я предпочел бы поговорить с ней сам. Вы ребята, только всё больше запутываете.