Умные сволочи - [26]

В заведении я не слишком предавался размышлениям, потому как размышлять еще особо было не о чем. Но кое-что я все же сделал — основательно набил желудок.

А через означенное время я уже имел нужные сведения.

Борис жил за городом — телефон был установлен в коттеджном поселке. С Виктором все было проще: он проживал в столице, а значит, логично было начать с него.

Однако то, что логичнее, еще не значит, что вернее.

Виктора не оказалось дома. Никто не ответил на мои настойчивые звонки в дверь его квартиры. Потоптавшись на лестничной клетке, я ретировался несолоно хлебавши.

Оставался Борис, к которому я и направился.

В коттеджном поселке меня ждал сюрприз. И уж хорошим его назвать было никак нельзя.

4

Дом был очень даже неплох — в три этажа, с крышей из металлочерепицы, с фигурными рамами на окнах и прочими прибамбасами заевшегося прохиндея.

У калитки кнопки звонка не было, и я, не долго думая, осторожно приоткрыл ее. Осторожно, потому как опасался, что на меня может прыгнуть из укрытия здоровенная псина — при таких усадьбах, насколько я знал, волкодавы являлись непременным атрибутом.

Никто на мою плоть не покусился. Я не услышал ни лая, ни окриков. Я прошел на утопающую в зелени территорию коттеджа и невольно подумал, что незнакомый мне Борис чудненько устроился. В такой усадьбе я бы, пожалуй, и сам не отказался пожить. И это все на заказах машин? Что-то мне в это не верилось.

Дойдя до дома, я не удержался и позвал хозяев:

— Эй! Есть тут кто?

Поскольку в ответ была тишина, следовало думать, что тут как раз никого и нет.

Я больше машинально слегка тронул ручку входной двери и, к своему удивлению, почувствовал, что дверь подалась вперед.

Тихо скрипнув, дверь пропустила меня.

— Ну, здорово, — буркнул я себе под нос и уже громче позвал: — Есть кто дома?!

Никто не пожелал отозваться и на этот раз. Ладно. Раз так, то мы сами. Я прошел по широкому коридору и оказался в гостиной. Вот тут я его и увидел.

Мужчина сидел в глубоком кресле возле журнального столика, опустив голову на столешницу. Можно было подумать, что он нализался и просто уронил голову.

Подумать можно было. Но мне так не показалось. Потому что я уже шестым чувством уловил, что пьянкой здесь не пахнет. Здесь пахло другим. И этот запах мне был хорошо известен.

В помещении ощущалось присутствие смерти, и когда чертова кукушка резко выскочила из ходиков наружу и начала отсчитывать часы, я едва не подскочил на месте:

— Вот зараза!..

После чего подошел к столику.

Я оказался прав. Человек был мертв. И запекшаяся на виске кровь была тому подтверждением. Наметанным глазом я отметил, что пулевое отверстие в голове соответствует девятому калибру, а по тому, что рядом никакого оружия видно не было, приходилось констатировать, что стрелок унес пистолет с собой.

Я дотронулся до руки мертвеца и заключил, что его убили не перед моим приходом. А много раньше. Сутки прошли уж точно.

— Н-да, везет, как утопленнику, — подвел я итог и стал озираться по сторонам.

Хорошо обставленная комната, ни следов обыска, ни намека на ограбление. То есть кто-то пристрелил данного мужчину, а затем ушел. И если этот кто-то что-то здесь искал, то он очень хорошо знал свое дело — потому как следов не оставил.

— Разберемся, — пробурчал в следующую минуту я.

Обмотав руку лежавшим на столике полотенцем, я двинулся к заинтересовавшей меня секции. Меня интересовало содержимое. Я стал открывать дверцы секции, выдвигать ящики и рыться в них и на полках.

Вначале мне попался паспорт. Борис Бабкин. Сличив фотографию в документе с убитым, я убедился, что это одно и то же лицо. То бишь убитый не кто иной, как нужный мне Борис.

Это уже крайне интересно. Геннадий. А теперь его друг и компаньон Борис. Получается, что либо кто-то решил извести тройку дельцов, либо… Либо оставшийся в живых третий решил избавиться от своих компаньонов. Другого в данную минуту на ум не приходило.

Не найдя в секции ничего, особо привлекающего внимание, я стал оглядываться по сторонам.

Вернулся к журнальному столику и посмотрел на нижнюю полку, где лежали газеты и журналы, порылся среди них, но ничего любопытного не обнаружил.

Набравшись наглости, я поднялся сначала на второй, а затем и на третий этаж. Потом вернулся в гостиную, так ничего существенного и не отыскав, и решил, что нужно побыстрее сваливать отсюда. Если в доме никого нет, то это не значит, что сюда не могут прийти. Очень даже могут. Да к тому же я оставил возле калитки машину… Перспектива быть в числе подозреваемых меня не прельщала. Совершенно.

Я вернул полотенце, которым брался за предметы в доме, на место, бросил последний взгляд на убитого и ушел.

Следовало как можно скорее найти Виктора и уж после этого строить конкретные версии.

Уходя из дома, я не обратил внимания на одну деталь. Как после оказалось — зря. Я допустил ошибку; впрочем, даже заметь я это вовремя, вряд ли что изменилось бы. Маховик был уже запущен.

Забравшись в машину, я развернулся и поехал по направлению к городу.

Выезжая из поселка, с удивлением обнаружил, что на счетчике горючего загорелась красная лампочка.

Чтоб тебя! Я мог поклясться, что вчера заправлял машину и что бензина должно было быть еще с полбака. Однако лампочка горела, а значит, я ошибался. Хотя и не хотел признаваться в этом.