Умные сволочи - [14]

— Общей картиной он владеет, — после продолжительной паузы подтвердил мои мысли Довлатов.

Ну что ж. Согласимся с тем, что существует некий невидимка, который незаметно проникает на усиленно охраняемый объект, плюс к тому он это делает на машине, начиненной тротилом. Проделав сей фокус, невидимка спокойно исчезает, не забывая при этом привести в действие взрывной механизм.

Если бы я не знал Довлатова, я бы к этому рассказу отнесся более чем скептически, потому что я не верю в невидимок. А значит, и провезти на усиленно охраняемую территорию мимо бдительных охранников незаметно тротил невозможно.

Однако, по словам Довлатова, это произошло. Тротил был провезен. Незаметно мимо охранников. Что можно считать полнейшим бредом. Либо наличием невидимки.

— Ну хорошо, — не выдержал я. — Не установили, каким образом взрывчатка оказалась на территории предприятий, но другое-то…

— Что другое? — не понял Довлатов.

— А кто был заинтересован в уничтожении этих фирм? Если предположить, что это были не просто террористические акты, а осмысленные действия по уничтожению конкретных объектов.

Довлатов потер подбородок и вынужден был признаться:

— Не знаю. Но специфика фирм разная, так что…

Так что террористический акт тут подходил больше — это следовало понимать таким образом.

Я не стал затевать дискуссию по сему вопросу. И вернулся к самому началу.

— Что ты хочешь от меня?

— Это произошло через два месяца после второго взрыва, — игнорируя мой вопрос, продолжал Довлатов. — В управление позвонил мужчина, собиравший в лесу ягоды, и сообщил, что он видел незнакомца с оружием, который направлялся к разрушенному зданию недалеко от одной деревушки. Звонивший добавил, что также слышал голоса, доносившиеся из этого здания…

Довлатов запнулся и посмотрел на меня как-то виновато.

— Мое подразделение оцепило это здание, — продолжил майор. — Но прежде, чем мы ворвались внутрь, произошло нечто кошмарное. Из дома выскочил пацаненок и вставшему на его пути бойцу всадил из обреза пулю в грудь. А затем побежал в сторону леса. Никто не бросился за ним следом. И не выстрелил вслед — это был мальчишка… Мы вломились в здание в надежде, что там обнаружим настоящих матерых гадов, но… Внутри никого не было. Тогда мы бросились за парнишкой, обнаружить его не удалось… Так что мы остались ни с чем. Более того, я потерял бойца. А можно сказать, что и двоих.

— Что означает это твое «можно сказать»? — потребовал я разъяснений.

— Его жена также служила вместе с ним у меня в отряде.

— Я их знаю?

— Нет. Они пришли после того, как ты уволился из органов.

— И она… Она принимала участие в той операции, когда погиб от руки мальчика ее муж?

— Она координировала наши действия: сидела в машине, на которой мы прибыли, и держала с нами связь через переговорное устройство.

— Значит, она видела, — констатировал я.

— Видела.

— Но она осталась жива?

— Она осталась жива. Но ушла со службы. Не смогла остаться… И еще. После того прокола приехали фээсбэшники и объявили, что мы влезли, куда нам не положено, и все испортили. Оказывается, в том здании должны были находиться те, кто, как они считали, каким-то образом причастен к двум взрывам, о которых я тебе рассказал. Они считали свою информацию верной, даже несмотря на то, что никого не обнаружили на этих развалинах.

— То есть ФСБ выяснила, кто протащил тротил на два погибших предприятия?

— Ничего они не выяснили. Просто вышли на канал поставок большой нелегальной партии тротила. И получили сведения, что сделка на крупную сумму должна была состояться в этом здании. А так как при взрывах предприятий также использовался тротил, то, вполне возможно, это были одни и те же люди. Но мы опередили ФСБ, и все шишки полетели в нашу сторону.

— А любитель ягод? — напомнил я.

— А что любитель ягод? Он даже не смог описать человека с оружием. Видел он его со спины. И то смотрел одним глазом, прячась за деревьями, — боялся, сердечный.

— А этот мальчик-стрелок?

— Испарился. Как и другие, кто, по идее, должен был находиться в полуразрушенном здании. Алина…

— Какая еще Алина?

— Жена погибшего бойца. Уволившись из органов, она пыталась самостоятельно отыскать людей, которых должны были тогда взять. Через какое-то время бросила это занятие и занялась сыном.

— То есть у нее ничего не получилось, — констатировал я.

— У нее не получилось, — не стал спорить Довлатов. — И, в принципе, я рад, что она перестала этим заниматься. В конце концов, жизнь продолжается. Следовало прежде всего думать о сыне. Алина устроилась на работу, растит сына Алешку.

— Замуж снова не вышла?

— Нет. Она из тех, кто очень долго не может смириться с потерей близкого человека.

— Так-с. Ладно. Теперь я узнал еще и об Алине. Хоть после этого ты, наконец, можешь мне сказать, что ты хочешь от меня?

— Могу, — кивнул Довлатов. — Теперь могу. Я хочу, чтобы ты помог Алине.

— Чего?! — вылупил я от удивления глаза. — Ты просишь, чтобы я разобрался в двух взрывах и отыскал гадов-террористов?

Ничего себе задачка. Значит, ФСБ разобраться не смогла, а я, спасибо Довлатову за оценку моих способностей, смогу. Однако это просто смешно.

— Нет, — покачал головой Довлатов. — Не это. Вчера на даче Алины был убит ее брат. И у нее проблемы.