Умник - [6]
— Да ладно вам! Успокойтесь!
Энцо вскочил и издевательски указал ему на свой стул:
— Садись! Местечко еще теплое.
Они вызывающе смотрели друг на друга. Эмманюэль чувствовал: Энцо хочет занять его место.
После завтрака все принялись за дела, а Энцо опять растянулся на кровати.
— Не помешаю? — спросил Корантен, заглядывая в дверь.
— Нет, конечно! — Энцо приподнялся на локте.
— Что делаешь?
— Ничего.
Корантен сел. Паренек давно, еще со школьных лет, во всем равнялся на Энцо.
— Они придут к послеобеденному кофе.
— Кто? — умирающим голосом спросил Энцо.
И рухнул на постель, будто изнемог под невыносимой тяжестью мира.
— Новенькие. Вернее, желающие. Хорошо бы ты на них взглянул.
Для Корантена слово Энцо было законом. Скажет да — братьев примут, скажет нет — прогонят.
— Иди ты… — прошептал Энцо с закрытыми глазами.
— Да что с тобой?
Корантен не был большим знатоком человеческих душ, но понял: с Энцо что-то не так.
— Что такое?
Энцо резко сел и саданул кулаком в стенку.
— Да то, что твоя сестра со своим дружком, пара трупорезов, по утрам кувыркаются и не дают мне спать!
Эмманюэль учился на врача, Арья тоже. Энцо снова плюхнулся на кровать, досадуя, что проговорился.
— Влюбился ты, что ли? — додумался наконец Корантен.
— Вот еще! Было бы в кого! Просто есть же какие-то приличия. Могли бы сообразить… Мне же все слышно.
Корантен промолчал. Он с уважением относился и к старшей сестре, и к Эмманюэлю, здоровенному, мрачноватому, трудолюбивому парню. Поэтому он только вздохнул и спросил:
— Так ты будешь дома в обед?
— Куда ж я денусь!
Да, из Энцо в то утро трудно было что-то вытянуть.
Клебер с утра не находил себе места. Как пройдет знакомство с братом? Что будет, если он заговорит?
— Ты руки помыл?
Умник в десятый раз сунул руки под кран. Глядя на Клебера, он тоже нервничал.
— Хорошо. Свой левольвер оставишь дома, понял?
— У меня есть ножик.
Клебер сделал страшные глаза.
— Амомедятьророль? — пролепетал Умник.
— Что-что?
Умник встал на цыпочки и зашептал брату в ухо:
— А можно мне взять месье Крокроля?
Он умоляюще смотрел на Клебера, но тот представил себе, какое впечатление произведет на незнакомых людей плюшевый кролик, и решительно ответил:
— Нет. Он тоже останется тут.
Однако перед самым выходом Клебер замешкался в поисках своего нового мобильника, и Умник сунул месье Крокроля в карман. А потом с невинным видом затянул:
— Почему у меня нет тефелона?
— Потому что ты сломал мой.
— А почему я сломал твой?
— Потому что ты балбес.
— Ай-ай-ай…
— Да знаю я, знаю! Нехорошее слово!
Клебер был на грани истерики.
Общежитие находилась всего в двух кварталах от тетушкиного дома.
— Я, я, я нажму на кнопочки! — заверещал Умник и потянулся к домофону.
Клебер схватил брата за шиворот.
— Слушай, ты! Или ты ведешь себя тихо и не рыпаешься, или я сдаю тебя обратно в Маликруа.
Умник побелел, и Клеберу стало стыдно. Но сказанного не воротишь, и он нажал на нужную кнопку.
— Кто там? — спросил женский голос.
— Малюри.
В подъезде все было очень респектабельно. Консьержка посмотрела на посетителей, отодвинув занавеску в своем окошке. В старинный лифт с кованой железной решеткой Клебер заходить не стал и пошел по лестнице, покрытой красной ковровой дорожкой. Дорожка так ошеломила Умника, что он ступал на цыпочках, словно по стеклу.
Их встретила Арья:
— Испугались допотопного лифта? Добрый день! Барнабе — это вы?
Она обратилась к Клеберу, приняв его за старшего, он и правда был на голову выше брата.
— Нет, я Клебер.
— Ах так! Извините… То есть извини… Можно на «ты»?
Братья вошли в квартиру. Арья протянула руку Умнику:
— Значит, Барнабе — это вы. А я Арья.
Умник важно пожал ее руку, но не вымолвил ни слова. Несколько удивленная, Арья с заминкой договорила:
— Э-э… Ну… Все в столовой пьют кофе. Проходите.
Эмманюэль читал книгу, Корантен курил, Энцо сидел просто так. На столе стояли наготове блюдо с печеньем, чашки и кофейник. Все трое вразнобой поздоровались с братьями. Затем хозяева и гости расселись вокруг стола, и Эмманюэль перешел к делу:
— Значит, вы ищете жилье?
Клебер объяснил ситуацию: они временно поселились у тетки, но хотят жить самостоятельно.
— Так вы студент? — спросил Эмманюэль, как и Арья, принимая Клебера за старшего. — А где учитесь?
— Я перешел в последний класс лицея.
Теперь все смотрели на Умника. Он сидел, понурившись, спрятав руки под стол.
— Ну да, — сказал Клебер. — Это мой старший брат. Он деби… умственно отсталый.
Его слова повисли в мертвой тишине.
— Я понимаю, конечно, — растерянно прошептал он, — для вас это не очень удобно.
Арье стало его жалко.
— Твой брат немой? — спросила она.
— Нет-нет. Он просто стесняется.
Умник исподтишка бросал на всех косые взгляды, что не прибавляло ему обаяния.
— Ты что-то хочешь сказать? — шепнул ему Клебер.
Умник с угрюмым видом помотал головой.
— Это у него с рождения? — спросил Эмманюэль.
— Да. Мы думаем… В общем, какая-то патология беременности.
— Что-то вроде аутизма? — продолжал допытываться Эмманюэль.
— У нас тут не врачебная консультация, — перебил его Энцо и обратился к Клеберу: — Ничего не получится. Сам понимаешь: мы студенты, учимся. А твоего брата нельзя оставлять без присмотра. Его надо отдать в этот… как его… специальный интернат.
На четвертом этаже лондонского особняка живет маленькая Черити Тиддлер. На календаре — конец XIX века, и, стало быть, все цели в жизни юной леди предопределены: приличное образование — пение, танцы, музыка, рисование, вышивание — и удачное замужество. Но во все времена рождаются девочки, которым интереснее изучать окружающий, мир и его обитателей, чем наряжаться и охотиться за мужьями. Черити — из таких. С ранних лет ей живется одиноко, но вовсе не скучно. Ведь вокруг столько всего интересного: и жабы, и мыши, и улитки, и ежи, и птицы… Благодаря любознательности, здравомыслию и чувству юмора, а также мастерскому владению акварелью Черити становится детской писательницей и иллюстратором — как знаменитая Беатрис Поттер, чья жизнь вдохновила Мари-Од Мюрай на создание этого романа.
Когда тебя зовут Спаситель, сложно не чувствовать себя ответственным за спасение мира. Спасителю Сент-Иву (рост 1 м 90 см, вес 80 кг, чернокожий) предстоит спасти Марго (14 лет), которая режет себе руки; Эллу (12 лет), которая падает в обморок на уроках латыни; Сирила (9 лет), который до сих пор писает в постель; трех сестер Оганёр (5, 14 и 16 лет), чья мама ушла от папы к подруге… Спаситель Сент-Ив — клинический психолог. Но получается так, что, работая с чужими проблемами, Спаситель забывает о своих собственных.
Нильсу 13 лет, он живет с дедушкой и не помнит своих родителей. Но однажды он решает забраться на чердак, хранящий страшные тайны. Или нет, постойте, Нильсу 3 года! Он помнит и маму и папу, и помнит, почему они погибли, и почти помнит убийцу… Нет, Нильсу 34, он профессор Сорбонны, специалист по этрускам. А еще он специалист по загадкам и ловушкам нашей памяти. Чтобы разгадать тайну, совершенно необязательно искать улики — надо всего лишь найти потерянную запись воспоминаний, где уже есть и всегда был ответ. Эта книга — первый детектив о Нильсе Азаре, профессоре истории и искателе загадок.
Клинический психолог Спаситель Сент-Ив (рост 1 м 90 см, вес 80 кг, чернокожий) продолжает принимать пациентов. У родителей проблемные дети, у детей проблемные родители… Элла (13 лет) переодевается в мужскую одежду, пишет роман и орет перед зеркалом песни; Бландина (12 лет) злоупотребляет конфетами и почти не спит, зато ее ролики с куклами Пуллип пользуются бешеным успехом на YouTube; Габен (17 лет, Ночной эльф из World of Warcraft) поселился на чердаке своего психолога — вопиющее нарушение профессиональной этики; а Самюэль (16 лет) редко моется и удивлен, что девушки сторонятся его.
Мари-Од Мюрай — одна из наиболее интересных французских авторов литературы для юношества. Ни самого автора, ни ее произведения, — серьезные, беспокоящие и одновременно человечные и смешные до слез, — никак нельзя назвать политкорректными.В романе для подростков «Oh, boy!» через историю трех детей, оставшихся сиротами, Мари-Од Мюрай талантливо и с юмором раскрывает сразу несколько тем, о которых обычно не принято говорить: сиротства, тяжелой болезни близкого человека, гомосексуализма, взаимосвязи между ответственностью и взрослением.
Сколько проблем в этой жизни! Можно, конечно, запереться в своей комнате, как Жан-Жак, ни о чем не думать и играть в стрелялки на компьютере. Можно, как Габен, заткнуть уши наушниками и проводить ночи в компании «Ходячих мертвецов». Можно сходить к гадалке, как Фредерика, или, подобно Жерому, сбежать, оставив жену и детей. А можно прийти на консультацию к Спасителю Сен-Иву, клиническому психологу, и посмотреть жизни прямо в лицо. А счастье – оно, может быть, уже рядом, стоит лишь сделать верный шаг.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
Света открыта миру и не ждет от людей плохого, пусть они порой занимаются странными вещами и их бывает трудно понять. Катя непроницаема и ни на кого не похожа, она словно из другого мира и притягательна для Светы именно своей инаковостью. Ее хочется защищать, помогать ей и быть настоящим другом. И Света без колебаний ступает на дорожку в чужой мир, но ее безоглядную доверчивость встречают там враждебно и страшно. И дело вовсе не в том, что колдовской камень-шаролунник, попавший Кате в руки, все знает про человека… Повесть «Изо» заняла в 2018 году первое место на «Книгуру» – крупнейшем конкурсе детской и подростковой литературы на русском языке, где победителя выбирают сами читатели.
Одиночная кругосветка – давняя мечта Якоба Беккера. Ну и что, что ему тринадцать! Смогла же Лаура Деккер в свои шестнадцать. И он сможет, надо только научиться ходить под парусом. Записаться в секцию легко. А вот заниматься… Оказывается яхтсмены не сразу выходят в открытое море, сначала надо запомнить кучу правил. Да ещё постоянно меняются тренеры, попробуй тут научись. А если у тебя к тому же проблемы с общением, или проблемы с устной речью, или то и другое вместе – дело еще усложняется…
У Павла и Гуль были бабушка, мама и чудесный старый дом свидетель истории их семьи. Но все меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте. В новом романе для подростков Дина Сабитова, лауреат премии «Заветная мечта» за повесть «Цирк в шкатулке», говорит о настоящих ценностях: только семья и дом в современном мире, как и сто лет назад, могут дать защиту всем людям, но в первую очередь тем, кто еще не вырос. И чувство сиротства, одиночества может настичь не только детей, оставшихся без родителей, но любого из нас, кто лишен поддержки близких людей и родных стен.
У Тимофея младший брат, а у Ирки старший. Тимофей пишет в блокноте, а Ирка рисует в скетчбуке. Они незнакомы, их истории – разные, но оба чувствуют себя одинаково одинокими в семье, где есть кто-то любящий и близкий. Нина Дашевская – лауреат конкурсов «Книгуру», «Новая детская книга» и премии им. Крапивина, музыкант и преподаватель. Её повести любят за тонкость чувств, нежную иронию и глубокое понимание психологии подростка.