Умная толпа - [73]

Распространяет же репутацию молва. Один эволюционный биолог считает, что увеличение человеческого мозга и развитие языка произошло вследствие того, что общественного вычесывания (груминга) — удаления насекомых из шерсти друг друга — оказалось недостаточно для поддержания общественных уз у групп приматов численностью свыше пятидесяти особей. Вычесывание оповещает о готовности сотрудничать (вроде слов «ты почешешь спину мне, а я тебе»). В статье «Почему молва выгодна нам» Робин Данбар утверждает, что язык вырос из сложных общественных уз между проточеловеческими женскими особями. Хотя более простые знаки оповещения и более мелкий мозг еще могли обеспечивать согласование действий самцов во время охоты, Данбар полагает, что их было уже недостаточно для сложного перечня того, кто что кому сделал, и это могло послужить основой для первичной проточеловеческой репутационной системы [35].

Опубликованное в 2002 году исследование выдвигает неожиданные теории того, как выстраиваются механизмы репутации, альтруизма и наказания для обеспечения сотрудничества людей. Такая отрасль знания, как экспериментальна» экономика, расширила область приложения теории игр, добавив две особые «мини-игры»: «Ультиматум» и «Общественные блага». Взяв эти игры в качестве образца, данное исследование показывает, что

• люди склонны проявлять большую щедрость по сравнению с предсказаниями стратегии разумного эгоизма;

• люди наказывают обманщиков, даже в ущерб себе;

• эти присущие им наклонности и чувства побуждают людей вести себя выгодным для группы образом [36].

Игра «Ультиматум» разыгрывается между двумя участниками один-единственный раз. Игроки могут поделить некую сумму денег, но только в том случае, если согласятся на раздел. Бросанием монеты определяется игрок, решающий, сколько оставить себе и сколько отдать другому игроку. Второй игрок («ответчик») может принять условия, и тогда деньги делятся указанным образом, или же отказаться от них, и никто из игроков ничего не получит. Итог — две трети испытуемых предлагают 40 или 50 долларов из 100 — не удивит тех, кто ценит благородство, но озадачит тех, кто считает человека рассудительным существом, действующим в собственных интересах. Лишь четверо из ста предлагают менее 20 процентов, и более половины ответчиков отказываются от предложенных денег, составляющих менее 20 процентов от общей суммы.

Почему люди отказываются от 20 процентов и готовы не получить ничего? Мартин Андреас Новак, Карл Зигмунд и Карен Мэри Пейдж из Принстонского института перспективных исследований предложили эволюционную модель. Чувства (эмоции) развивались на протяжении миллионов лет жизни в небольших группах. В таких коллективах молва распространяла сведения о том, кто смиряется с несправедливостью, а кто страстно ей противится. Если окружающие видят, что кто-то готов смиренно принять меньше, чем полагается по справедливости, они, скорее всего, в дальнейшем предложат ему меньшую долю. Если «ответчик» гневается при несправедливом с ним обхождении (например, предложении 20 долларов вместо 50), это побудит окружающих в дальнейших сделках предлагать ему больше. Репутация «дурака» дорого обходится, а эмоциональный ответ послужил бы внутренним образцом поведения для сдерживания обмана.

Игра «Общественные блага» приоткрыла завесу над ролью наказания в управлении общими ресурсами. Работающие в Швейцарии австрийские ученые Эрнст Фер и Симон Гехтер придумали игру, где четыре безымянных участника должны решить, сколько им вложить в общую ставку [37]. Каждому из них дается сумма для начального вложения, и каждый волен оставить у себя то, что он не вложил. Сумма вложенных четверкой средств, каждый из которых принимал решение, не зная намерений остальных, поровну делится между игроками независимо от того, кто оказался щедрым (и тем самым повысил общую ставку за свой счет), а кто рассудительно скупым (и получил тем самым долю общей ставки плюс выданную ему вначале сумму). В одних случаях игрокам разрешается на часть своих ставок покупать право штрафовать друг друга. В некоторых играх происходит смена игроков среди различных групп, так что игроки лишаются возможности встретиться еще раз. В группах, где разрешено наказание, наблюдается более щедрый вклад в общую ставку, а в отсутствие наказания сотрудничество быстро улетучивается. Даже не имея возможности повторной встречи с ними, многие игроки наказывали иждивенцев, говоря, что делают это из-за злобы, которую испытывают к обманщикам [38].

Наказание иждивенцев — «крайне важная сила в утверждении повсеместного сотрудничества, — говорит на страницах NewYorkTimes Фер. — Каждый гражданин в некотором смысле блюститель порядка. Скольким общественным нормам мы следуем почти бессознательно, подкрепляя их нравственным негодованием, которое незамедлительно обрушится на нас, стоит нам их нарушить» [39]. Вот что поведал газете NewYorkTimes Дэвид Уилсон, эволюционный биолог: «Люди привыкли видеть в общественном контроле и нравственных санкциях проявления себялюбия (эгоизма), полагая, что мы наказываем людей ради нашего собственного блага. Но подыскивая наказание, способствующее альтруистическому поведению, вы видите, что оно само по себе представляет вид альтруизма. А увидев в наказании альтруизм, вы назовете человека, который не прибегает к наказанию, нахлебником».