Умирание земли и жизнь мира - [5]

Когда и на нашей территории появились в свое время обе книги Вильсона «О свободе» и «Только литература» раздавалось не меньше хвалебных голосов. Это было еще недавно, лишь 5–6 лет тому назад. В этой области вильсонизма люди кое чему научились. Но по отношению к другим вопросам было бы крайне необходимо, чтобы чему-нибудь научили их значительные события современности. Для этого, правда, необходимо, чтобы люди отнеслись очень серьезно ко многим вещам, которые раскрываются только на почве и основе духовионаучного познания. С большой легкостью обвиняют антропософски ориентированную духовную науку в том, что она «теоретична», указывают ей на то, что другие направления непосредственно идут к делу, что они не мучают людей, заставляя их понимать развитие миров, что они говорят людям о «любви», об общей человеческой любви, о том, как любить и что любить. И что же тысячелетиями говорилось на этот лад о любви, как этого еще и теперь желали бы многие, и, несмотря на это любовь изживается так, как она изживается теперь. Дайте хотя бы на гораздо более короткое время духовной науке овладеть человеческими душами, и вы увидите, что эта духовная наука взойдет в человеческих сердцах как любовь. Ибо нельзя проповедовать любовь. Любовь может расти только тогда, когда ее правильно взращивают. Тогда она и растет. Она есть плод духа. Она и у человека есть плод действительного познания, того познания, которое направлено не на одну только материю, но и на дух.

Этими словами я хотел в вводной лекции только указать на некоторые ощущения, которые должны стать для нас значительными, может быть именно в наше время. Но я указал на то, что я имею в виду дать в дальнейших лекциях. Я буду говорить обо всем, что может в настоящее время побудить в человеческой душе силу, мужество и надежду. Я хотел бы говорить обо всем, что духовная наука может дать человечеству иного, чем ему дали столетия, и я хотел бы говорить о духовной науке, как о чем-то живом, которое не является в нас теорией, но рождает в нас второго, духовного человека, который несет и поддерживает первого в мире. И в этом, я думаю, прежде всего нуждается современность. В Средние века было время, вы все его знаете, когда многие люди иногда чувствовали фантастическую потребность делать золото. Почему они хотели делать золото? Они тем самым желали чего-то, что не может быть реализовано при обыкновенных земных условиях. Почему? Потому что они понимали, что обычные земные условия, если они не будут одухотворены, если они не будут пронизаны духовными импульсами, не смогут дать людям истинного удовлетворения. Это есть, в сущности, содержание учения Евангелия. Только люди обыкновенно не замечают самого важного: они критикуют воззрение Евангелия, что сошло царство Божие. Да, но разве его нет? Оно есть! Оно только не во внешних жестах! Оно должно быть достигнуто внутренне. Только не надо отрицать его, как его отрицают в наше время. И об этом сошествии царства Духа мы также будем говорить в ближайшее время.

Так хотел я сегодня взять, так сказать, основную ноту. Наше время нуждается в том, чтобы перекинуть мост к тому царству, в котором живут умершие — количество тех, которые теперь прошли через врата смерти, насчитывается миллионами. Они живут среди нас и мы можем их найти. О том, как мы можем их найти, об этом мы будем говорить по-новому.

ЛЕКЦИЯ 2 РУКОВОДСТВО К ПОЗНАНИЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВА 29. 01. 1918 г

Дорогие друзья! В ходе наших рассмотрений часто обращалось внимание на слова, сияющие на протяжении времен на фронтоне греческого Храма Аполлона: «Познай себя».

В этих словах заключено очень большое требование человеческой мудрости, и вместе с тем и мировой мудрости. Правда, что эти слова в значительной мере обновлены и углублены тем импульсом, который был дан Мистерией Голгофы. Если время позволит, то мы в течение этой зимы еще будем, может быть, говорить об этих вещах. Мы попытаемся найти путь именно к тем целям, которые этим намечаются.

Я хотел бы взять сегодня исходной точкой казалось бы внешнее — рассмотреть человека, как бы внешнюю форму человеческого самопознания, которое однако только по видимости является внешним, на самом же деле есть первая и значительная сила, если ей овладеть, для проникновения во внутреннее существо человека. Я хотел бы взять исходной точкой внешний человеческий облик.

В принятой в настоящее время науке этот внешний человеческий образ рассматривается, по большей части, лишь в таком смысле, который с высшей духовной точки зрения является довольно неудовлетворительным. Можно сказать: кто теперь захочет познать человека, найдет мало побуждения к такому познанию человека в науке, по крайней мере, и той науке, какая культивируется в современности. Ибо что эта наука уже дала, что уже имеется, — это вы можете уяснить себе из различных указаний моей последней книги «О загадках души». Эта книга дает важные и значительные краеугольные камни для широкого познания человеческого существа. Но в настоящее время не ищут этих краеугольных камней, а то, что теперь предлагает анатомия, физиология и т. д. дает очень мало вопрошающему, который серьезно стремится проникнуть в существо человека, исходя из познаний внешнего физического человеческого облика. В этом смысле гораздо больше дает теперь художественное рассмотрение. Можно сказать: многое оставляет в наше время наука неудовлетворенным. И если кто-нибудь решится в Гетевском смысле искать действительную, субстанциональную истину, также и в искусстве, особенно в художественном рассмотрении мира, то он таким путем найдет теперь, быть может, больше истины, чем в общепризнанной науке. В будущем будет существовать мировоззрение, которое произойдет из духовной науки, как бы мало этого не чувствовали еще теперь: будет существовать мировоззрение, которое из известной человеческой потребности познания соединит в высшем синтезе и гармонии научное и художественное ощущение мира. В нем будет гораздо больше ясновидения, чем в том ясновидении, о котором теперь грезят некоторые, — но именно только грезят.