Уместны были бы привидения... - [3]

– Это ваш родственник? – спросил я из вежливости.

– Нет, сэр, это герцог Уорвик. В замке необычайно много портретов, и некоторые из них, поверьте, совершенно уникальны.

Мэй

В последнее время моя жизнь стала похожа на жевательную резинку. Знаете, когда кладешь в рот душисто-малиновую подушечку, впиваешься зубами в сладкую мякоть, и по всему рту распространяется свежесть, чувствуешь себя замечательно. Но когда от малины не осталось и следа, а ты еще возишь во рту эту противную, липнущую к зубам жвачку, не имея возможности просто выплюнуть ее, жизнь кажется невыносимой.

Именно такими были несколько последних месяцев. Бесконечные кастинги, медлительные стилисты, однообразные фотосессии. Во время последней мы с девочками вынуждены были изображать пылкую страсть к электроинструментам в пыльной комнате, декорированной под гараж. Поэтому известие о том, что нам целую неделю предстоит за неплохой гонорар провести с нормальными обеспеченными парнями в каком-то европейском замке, не могло меня не обрадовать.

Эта Ирландия, оказывается, очень забавная страна. Пока мы были в аэропорту, а потом летели на вертолете, погода сменилась несколько раз: сначала ослепительное солнце, затем дождь, и все небо заволокло серыми тучами, а потом вдруг – опять тепло, светло, как ни в чем не бывало. Больше всего мне понравились здешние барашки. Никогда не видела таких – словно игрушечные! Им бы еще бантики повязать, и можно ставить на витрину какого-нибудь милого магазинчика. А когда вдалеке показался замок, я чуть не вскрикнула от восторга. Просто настоящая готика, если я что-нибудь в этом понимаю. Загадочный, неприступный, башни уходят в голубое небо, а вокруг – луга ослепительно-зеленой травы.

Сверху все это выглядело сногсшибательно. Безумно красивая аллея, идущая к замку между двух рядов могучих деревьев, громада самого замка, изумрудное поле за ним, река за полем и лес…

Как только мы приземлились, Джефф выпрыгнул и пошел к замку. Нам с Пэм и Пэт пришлось выбираться из вертолета самим. Это было очень неудобно, учитывая высокие каблуки, я даже чуть не упала. Но, как оказалось, еще труднее было идти на каблуках по гравию. Мы с Пэм взяли друг друга под руки и пошли к замку. Со стороны, наверное, мы смотрелись удивительно глупо.

На ступеньках замка нас встретил дворецкий. Чопорный англичанин церемонно поклонился нам. Лицо круглое, излучающее знаменитое британское высокомерие, зато глаза – хитрющие и очень живые. Он сохранял серьезную мину, но почему-то все время казалось, что еще мгновение – и он подмигнет или состроит смешную физиономию.

И вот тяжелые старинные двери распахнулись, и мы попали в огромный каменный холл. На полу лежал невероятной красоты ковер, под высоким потолком висела гигантская чугунная люстра с множеством свечей, стены украшали зеркала в роскошных золоченых рамах. Из холла на второй этаж вела широкая парадная лестница.

– Добро пожаловать в Хэмфилд! – сказал Малкольм. – Думаю, время, проведенное здесь, будет для вас незабываемым праздником единения с историей былых веков.

Пэм не удержалась и хихикнула. Если уж мы и планировали уединиться здесь с кем-нибудь, то былые века тут были абсолютно не причем.

Малкольм никак не отреагировал на ее смешок и подозвал девушку в скучном неброском костюме и дешевых черных туфлях.

– Это Мари, – продолжал он, – старшая горничная замка.

– Буду рада быть вам полезной, – произнесла она с таким забавным акцентом, что тут уже мы втроем не удержались и прыснули.

Горничная улыбнулась какой-то странной, ничего не выражающей улыбкой – будто просто позволила своим полудетским, некрашеным губам чуть растянуться. При этом ее светлые, странные глаза необычного серо-зеленого оттенка были устремлены куда-то поверх наших голов, несмотря на то, что эта девица была как минимум на полголовы ниже любой из нас.

– Я покажу вам ваши комнаты, – сказала она. – Прошу следовать за мною наверх. Ларри поможет нам с багажом.

Непонятно откуда вынырнул лысый жилистый человек угрюмого вида и неопределенного возраста, в каком-то зеленом одеянии, и легко подхватил наши чемоданы. Я попыталась было поздороваться с ним, но ответом мне была только улыбка на его странной физиономии.

– К сожалению, Ларри нем от рождения, – пояснила Мари. – Однако он все слышит. Иногда даже то, чего никто не говорит, – добавила она ни к селу, ни к городу.

Мы стали подниматься вверх по широкой величественной лестнице. На стенах висели портреты. Видимо, предки хозяев замка. Их надменные лица понуро смотрели на нас. Рыжеусые мужчины в напомаженных париках в окружении каких-то охотничьих аксессуаров с сердитыми гончими у ног. И квелые белесые женщины, утянутые в корсеты – казалось, таким даже дышать стыдно, поскольку это может показаться неприличным проявлением их чувственности. Я была в музее только два раза в жизни, еще в школьные годы. Тогда мне это показалось не слишком веселым занятием. Бывшие люди на истлевающих полотнах. Странно, но эти господа выглядели очень живыми, несмотря на средневековый антураж. Будто их рисовали не несколько столетий назад, а на прошлой неделе.