Умереть в Сан-Франциско - [17]

Фары "бьюика" смещают световой пучок влево, но не сильно. У машины был включен ближний свет, а не даль ний, что соответствует предписанному для данной длины. На водительском удостоверении нет отметок о дефектах зрения водителя и он готов пройти повторную проверку зре ния. Звуковой сигнал в нормальном состоянии, но водитель заявляет, что не успел им воспользоваться.

По мнению транспортного отдела, все свидетельствует о том, что смерть стала результатом несчастного случая, выз ванного неосторожностью погибшего, который покинул троту ар и внезапно оказался на пути"бьюика".

Подпись: сержант Фрэнк А. Уилкинс.

Риордан отложил лист и взял список предметов, найденных в карманах погибшего. Кроме вещей, о которых Уилкинс упоминал ночью, в пиджаке были ещё один платок, ручка, расческа и пилка для ногтей, а в кармашке для часов на брюках-сложенная двадцатидолларовая бумажка.

– Ну, в этом уже есть какой-то смысл, – подумал Риордан. Ранее найденных восемнадцати долларов на выпивку в баре на крыше Фейрмонта и на ужин в "Литл Токио" не хватило бы. Отложив бумаги, он начал просматривать фотографии.

Первая была сделана в момент его отъезда; Риордан увидел на ней задний бампер своего джипа и общий вид места происшествия. Расстояния и размеры на ней Уилкинс обозначил белой краской. Две следующие фотографии запечатлети труп под разными углами; платок был убран и на обоих снимках в объектив терпеливо смотрели мертвые глаза. Четвертая изображала передок автомобиля с неповрежденными фарами и вообще без каких-либо повреждений, если не считать чуть поцарапанного бампера.

На пятом снимке автомобиля уже не было и тормозной путь был взят крупным планом; на обоих его концах сидели на корточках Лундал и Уилкинс, а стальная рулетка между ними показывала длину пути. Уилкинс смотрел в землю, в одной руке держал конец рулетки, а другой опирался в этой неудобной позе о тротуар.

Лундал смотрел в объектив, усмехаясь, что его тоже втянули в дело дорожной полиции, и свободной рукой придерживал куртку, чтобы не испачкать её в масляной луже. На шестой фотографии тоже был виден тормозной путь, снятый под другим углом на другом участке мостовой. Последний снимок показывал крупным планом передний конец контрольного тормозного пути, так что была видна рука Лундала, державшая рулетку, и отметка на ней, показывавшая семь метров точно в конце следа.

Риордан ещё минуту подержал снимки в руке, потом сложил их и засунул обратно в конверт вместе с заполненным протоколом и отпечатанным рапортом. Конверт бросил на край письменного стола. Значит это был несчастный случай, с тяжелыми последствиями для красивой девушки и, разумеется, ещё более жестокими для молодого, интересного Роберта Кука с Гавайских островов, которому было для чего жить, хотя бы для этой молодой красивой девушки.

Риордан опять вздохнул и покачал головой, потому что в рапорте что-то было не так, и он никак не мог понять, что именно. Вначале решил, что перечитает ещё раз, но потом решил, что уличным движением сыт по горло.

В кабинет вошел Дондеро, осторожно неся в каждой руке по стаканчику кофе.

– Кофе очень черный и очень сладкий, – сообщил он и поставил один стаканчик перед Риорданом. Приятельски подмигнул. – Хотя после вчерашнего ты его не заслуживаешь.

– За вчерашнее приношу извинения, – сказал Риордан, даже не стараясь, чтобы это чувствовалось по тону. Что-то вертелось у него в голове, и он до сих пор не мог понять, что. Взял стаканчик, отхлебнул, поморщился и испытующе взглянул на Дондеро.

– Почему они не кладут в эту штуку хоть чуточку кофе?

– Боятся испортить кипяченую воду, – доброжелательно объяснил Дондеро и вернулся к событиям прошлого вечера.

– Не воспринимай этого так трагически, Джим, – доверительно сказал он. – Не беспокойся за Джейн. Она все простит.

Риордан нахмурился.

– В ней только половина неприятностей.

– А вторая половина?

Лейтенант швырнул конверт с рапортом Уилкинсона через стол в сторону Дондеро.

– Вот и вторая.

Дондеро отодвинул кофе, сел верхом на стул и вытащил из конверта все бумаги.

– Ну и что? Это дело дорожной полиции.

– Прочти.

Дондеро пожал плечами и занялся бумагами.

– Ну и что?

– Мне это не нравится.

– Почему?

– Не знаю. Просто не нравится.

– И не должно нравиться. Это не твой вопрос. Разве что не считать это несчастным случаем, – но оснований нет… Я десять лет проработал у транспортников. Уилкинс бы не ошибся. Он в своем деле бог, и ты, Джим, это знаешь.

– Да.

– Не знаю, мне это дело кажется ясным, как божий день.

– Даже слишком ясным, тебе не кажется? Вот почему оно мне и не нравится. Понимаешь, автомобиль ведь тоже оружие, смертоносное оружие, разрешенное законом, и я часто спрашиваю себя, сколько людей, погибших под колесами, на самом деле были хладнокровно убиты. Только это никогда не докажешь.

– Не сходи с ума, Джим… Мне кажется…

– Мне кажется, что тебе не нравится все, что произошло вчера вечером. На ковер к капитану Тауэру уже сходил?

– Я говорил с ним ночью.

– Ну и?..

Риордан пожал плечами.

– Приказал мне выбросить это из головы.

– Ну так выполняй, – сказал Дондеро, направляясь к двериям. Но все же обернулся и добавил: